– Нет… Все правильно, – сказал он сквозь последний смешок и посмотрел на меня. – Ты бы поняла меня, если бы полностью осознавала смысл своих слов. Однако я удивлен, не думал, что ты настолько неопытна, – он вздохнул сквозь улыбку и протер прослезившиеся глаза.
– Неопытна?
Когда-то Эльткрид уже говорил мне такое, а сейчас еще и Заксен.
– Не очень приятно, знаешь ли… Я действительно чего-то не понимаю?
– Даже представить не можешь. Теперь я понимаю, почему Вудс был так зол.
– Кто?
– Гончая из таверны. Он знатно обломался.
– Так чего он ждал от меня? Я знаю о существовании профессии, но только и всего.
Продавать свое тело… Звучит ужасно, но это значит на самом деле?
– И ты хочешь, чтобы я объяснил? – ему явно было все еще очень смешно.
– Я… не уверена. Наверное. Почему нет?
– Если просто и коротко, то вспомни, что с тобой делали в переулке. Они собирались зайти намного дальше, чем просто облапать тебя.
Дальше? Я вспомнила руку, сжавшую мою грудь и другую, что нырнула под штаны и легла на пах. Все тело сжалось от ужаса. Что бы ни было это «дальше», меня не ждало ничего хорошего.
– Это и значит быть… легкого поведения?
Я снова вспомнила Риелит. Если она зарабатывала, каждый раз испытывая подобное или даже хуже, мне было бесконечно жаль, что ей приходилось терпеть это из раза в раз.
– Боги, как с тобой сложно, – Заксен сжал пальцами переносицу. – Давай еще проще. Шлюхи трахаются за бабки так, как хочет заказчик, берут деньги и сваливают. Тебя пытались изнасиловать. Чаще всего после подобного не платят, а убивают.
Меня снова передернуло от его слов. Все, что делали те трое, было мучительно и мерзко, так еще и смертельно. Мне было страшно узнать правду, но теперь я хотела знать, что именно со мной могло произойти.
– Есть какая-то принципиальная разница, когда это делается за деньги, а когда бесплатно?
– Все зависит от ситуации, – вздохнул он. – Проститутке платят за услугу, она выполняет работу и уходит. Тебя бы мучили до последнего. Просто потому что в руки попало свежее мясо. Влюбленные делают это, чтобы сблизиться и получить удовольствие. А в Верхнем мире в основном ради рождения детей.
– Я совсем запуталась. Мы говорим об одном и том же? Это и пытка, и наслаждение? И детей приносит не Храм, а…
– Секс. Да. Я поражен, что ты не знаешь даже этого. И в свои почти девятнадцать веришь в сказку про Храм? – он снова рассмеялся. – Пха-хаа… Ты просто нечто.
Я покраснела. Ему действительно настолько смешно мое неведение? Но ведь ни о чем подобном я никогда ни с кем не говорила.
– Но откуда ты обо всем этом знаешь? Нас же ничему подобному не учат в школе.
– По статусу положено, – усмехнулся он. – Как у женщин есть особенности физиологии, так и у мужчин. Мы обо всем узнаем гораздо раньше и знаем больше. Не считая девчонок, кому изначально плевать на построенные Храмом правила. Но такие зачастую заканчивают в переулках убежища.
– Я совершенно не понимаю, о чем ты. Можешь объяснить подробнее?
– Знала бы ты, о чем просишь сейчас… Тебе лучше быть аккуратнее с такими вопросами, когда имеешь дело с мужчинами. Многие захотят воспользоваться твоей невинностью.
– Я… Я бы не стала спрашивать о таком у кого попало! – я густо покраснела, он точно смеется надо мной!
– Не стала бы? – он поднялся со своего места, подошел ко мне и уперся руками в спинку дивана так, что я оказалась заперта в ловушке. – Именно это ты и сделала, – грязно оскалился Заксен и нагнулся, чтобы впиться в мои губы твердым поцелуем.
Первые секунды я не осознавала, что это происходит на самом деле, но, когда смогла снова здраво мыслить, попыталась оттолкнуть его. Мне не дали. Одной рукой он схватил меня за челюсть и зафиксировал голову, а второй сгреб мои руки и крепко сжал их, не давая шанса на сопротивление. Я в ужасе смотрела в его холодные прищуренные глаза и чувствовала, как его язык грубо раздвигает мои губы, ныряет в рот. Я попыталась отвернуться, но он слишком силен, у меня не было и шанса. Я чувствовала, как его зубы смыкаются на моих губах и слегка покусывают их, как его горячий язык неустанно вылизывает мой рот. Не отдавая себе отчета, я сжала челюсть и сильно прикусила его язык. Заксен болезненно прорычал мне в губы и в отместку прокусил их до крови острыми клыками.
– Оставь меня в покое! – зло прокричала я, сдерживая защипавшие глаза слезы, готовые вот-вот проступить от резкой острой боли.
Кажется, это лишь сильнее раззадорило его. Он поднял мои руки и одним быстрым движением развернул меня, бросил на диван и навис сверху.
– Что не так? – издевательски спросил он. – Я всего лишь объясняю процесс.
Он вытянул мои руки над головой, я старалась выкрутиться и отбиться ногами, но он легко справился со мной и прижал своим телом, совершенно обездвижив меня.
– Это – насилие, – коротко сказал он, посмотрев на меня сверху.
– Задумал показать наглядно, решив, что я не поняла? – прошипела я, глотая мелкие капельки проступающей на губах крови.