Естественный ход событий (СИ)

Я посмотрела на оружие в моих руках. Чуть короче моего предплечья, легкий, удобно будет прятать. Я оценила красную кожаную рукоять с черной оплеткой, на ромбовидном навершии выточен витиеватый узор. Я достала кинжал из ножен, чистая сталь блеснула в свете лампы. Дол ровный, лезвие в отличном состоянии, острие прекрасно заточено, рукоять идеально легла в руку. Я вернула кинжал в ножны и сунула плотную карточку в карман жакета.

— Хорошее оружие. Спасибо большое, я очень признательна. Правда.

— Да? Тогда докажи это.

— Как? — я насторожилась.

— Постарайся не сдохнуть раньше времени, — хмыкнул Заксен.

— Твои наставления и проявления заботы… Знаешь, очень необычны, — честно сказала я, недоуменно глядя на него.

— Ничего не поделаешь, — он подставил руку под подбородок и оперся на подлокотник. — Если хочешь слушать нежности и подбадривающие речи, ищи их за пределами моего кабинета.

— Да нет, твой стиль неплох, — пожала я плечами. — Не похож на остальных, а потому по силе местами даже превосходит традиционный.

— Горе лишило тебя рассудка, если ты намереваешься подбодрить меня.

— Я просто рассуждаю вслух, — нахмурилась я, обескураженная его реакцией. — У меня нет привычки таить от людей свои чувства, потому и говорю, что думаю. Например, ты. Говоришь грубо, жестко, будто силой вырываешь с небес и бьешь головой о землю. Не уверена, насколько мне нравится это… Но по крайней мере способ и правда действенный. Охлаждает разум.

— Еще немного и я решу, что в тебе проснулся мазохизм.

Я молча взяла чашку и сделала еще один глоток. Все еще горько, но уже не так неприятно, как в первый раз. А если продолжу пить каждый день, вскоре может начать нравиться, не зря же люди влюбляются в этот вкус.

— Я поняла, — сказала я, глядя в глубину темной мути. — Ты как горький кофе. В первый раз невозможно вынести, а затем, пробуя каждый раз заново и открывая новые оттенки вкуса, начинаешь наслаждаться им. Ты такой же, — я прямо посмотрела ему в глаза.

— В таком случае не кофе, а сигарета, — ухмыльнулся Заксен. — В конце концов могу убить, — его лиловые глаза направлены на меня, в них ни намека на веселье. Снова этот взгляд, от которого от плеч до поясницы пробегает табун мурашек, тело охватывает внутренняя сладкая дрожь.

Я смотрела в глубину его глаз и пыталась понять, почему этот человек так странно влияет на меня.

— Смесь недоумения и страдания. Для тебя ведь вовсе не открытие, кто я есть на самом деле. О чем ты думаешь? — спросил он.

— О том, почему я перестала тебя бояться. И почему так много говорю того, что раньше сказала бы только близкому человеку. Меня раздражает та часть меня, что так верит тебе. Я злюсь на себя за излишнюю откровенность. Даже сейчас хотела бы молчать, ненавидеть тебя, как раньше, но уже не могу. Все хорошо, пока я не начинаю слишком много думать об этом, но, когда в голове возникает столько противоречивых мыслей и вопросов, уже просто не могу игнорировать их.

— Именно, слишком много думаешь, — вздохнул он. — Хочешь ненавидеть — вспомни, как я пытал тебя день за днем, подумай о всех жизнях, что я разрушил за время своего правления. Твоя нежная душа уже от этого должна утопиться в слезах. Раз не хочешь быть обманутой, перестань говорить то, что я могу использовать в своих интересах, и будет тебе счастье. По крайней мере перестанешь волноваться о том, что я услышал лишнее.

— У тебя все так просто. Хочешь ненавидеть — ненавидь, верить — верь, — я опустила глаза.

Вечные сомнения, бесконечные вопросы и догадки, надежды, мечты и сны… Все это выпивает меня, лишает сил и совершенно сбивает с толку.

— Ладно. Я воспользуюсь твоим советом и разберусь с тем, что меня беспокоит.

— Мудрое решение.

Я залпом допила кофе, перетерпела обжигающую горечь и резко встала с дивана.

— Думаю, мне пора. Я уже сделала то, зачем пришла, у меня больше нет причин оставаться здесь.

— Какая завидная решимость, — ухмыляясь, протянул Заксен. — Ладно, идем.

Он встал с дивана, повел плечами, разминая их и закрепил отложенный плащ. В это время я положила исписанные мной листки во внутренний карман жакета, взяла кинжал и ждала, пока Заксен прикажет подать ему руки. Он сковал их и направил меня к выходу.

…

— Чего я не ожидала, так это того, что ты доведешь меня до дома, — удивленно сказала я, когда Заксен закрыл за нами дверь и освободил мои руки.

— Всего лишь хотел убедиться, что ты не потеряешься в темноте, — издевательски усмехнулся Заксен.

— Какая забота, сэр Заксен, вы невероятно добры, — я шутливо поклонилась ему.

— Поклон мне от тебя? Ты явно все еще не в себе. Лекарства не пьешь? — он глянул вокруг в поиске флакончиков. — Это еще что? — он взял баночку, что отличалась от остальных, стоящих в ячейках ящичка Глиссаде.

— Это дал Адаже. Знакомый лекарь.

— В убежище есть медик? Неужели? — он с подозрением покосился на меня. — Судя по твоему сегодняшнему поведению, тебя надурили и с серьезным лицом вручили какой-то хитрый яд, а не лекарство.