Эстетика эпохи «надлома империй». Самоидентификация versus манипулирование сознанием

Сразу оговорюсь, что черно-белые оценки здесь вряд ли приемлемы. Массовая культура порождена совокупностью объективных социальных процессов, она выполняет и ряд позитивных, необходимых функций, поэтому о её отвержении в принципе, думается, не может быть речи. Но ее реальное состояние и плоды на сегодняшний день могут оцениваться весьма неоднозначно.

Одну, наиболее оптимистическую точку зрения на этот счет высказал К. Э. Разлогов в публикации с характерным названием: «Массовая культура – универсальная парадигма современности.» Только глобальная массовая культура соответствует, утверждает этот автор, демократии в политике и рынку в экономике. «Ее (массовой культуры. – В. К.) принципиальная универсальность, внеэлитарность и открытая ориентация на извлечение прибыли превращают глобализацию культуры… в необходимую основу гражданского общества и правового государства»[828]. Отсюда делается вывод: каждый действительно современный человек просто не может не быть носителем универсальной массовой культуры. К. Э. Разлогов, как видно из текста, подспудно ощущает, что массовая культура несет с собой снижение уровня духовности в обществе, но он объясняет и оправдывает это… прежним, доглобализационным, «завышенным (!) ценностным статусом культуры»[829].

Мне такой взгляд представляется чрезмерно снисходительным и комплиментарным по отношению к обсуждаемым явлениям. Вправе ли мы пренебречь предостережениями Ф. Ницше, X. Ортеги-и-Гассета, А. И. Герцена, Д. С. Мережковского, М. Горького и многих других мыслителей, писателей о грядущей массовизации общества, о сопутствующей этому процессу тенденции усреднения, духовного оскуднения, омещанивания человека? Предвидения эти во многом, увы, уже сбылись или сбываются на наших глазах.

Идеологи нынешней глобализации, заводя разговор о культуре, часто с явным умыслом говорят не о ее высоких духовно-творческих достижениях, а о том, в общем, низовом слое культурных феноменов, который максимально приближен к быту, к повседневности и доступен для пассивного потребления самыми широкими слоями населения. Дж. Бхагвати в главе, посвященной культуре, толкует о закусочных «Макдональдс» и кинопродукции Голливуда. Р. Салецл очарована «величайшим потребительно-развлекательным изобретением – Диснейлендом»[830]. В созвучии со своими западными коллегами, К. Э. Разлогов повествует о «культуре «Макдональдса» и кока-колы». К феноменам такого рода можно причислить еще многое: постановку мюзиклов в многолюдных залах (чрезвычайно выгодно коммерчески), турпоездки за рубеж (как-никак, тоже ведь просвещение), посещение аквапарков, зоосадов, участие в ежегодном празднике своей улицы и проч. Многое ныне поставлено на индустриальную основу («индустрия развлечений», «киноиндустрия»). Конечно, индустриальным, коммерческим, рассчитанным на прибыль способом тоже можно создавать незаурядные, высокодуховные ценности. Но то, что в «конвейерной» продукции именно они будут составлять большинство и общее правило, а не исключение, – это еще надо доказать.

Я только назову, обозначу те области и феномены культурного ширпотреба, которые способны напрочь разрушить разлоговскую, обрисованную выше, благостную модель. Желтая пресса – в миллионах экземпляров не только газет, но и глянцевых журналов, максимально приспособленных к запросам членов «общества потребления». Пошлейший мещанский культ «звезд». Юмор с эстрад и экранов, заслуживающий наименования «генитально-заднепроходный», так как выше пояса он редко поднимается. (Крупные планы, выхваченные из зрительного зала: в глазах восторг, полное единение душ по ту и эту сторону рампы. И это едва ли не самое удручающее). О телевидении особый разговор, ведь ТВ и массовая культура – «близнецы-братья». Одно из цетральных мест в отечественном эфире занял жанр телеигр. Вот как характеризуют выполняемые им функции ученые, специализирующиеся в области электронных СМИ. «Идеальный игрок в понимании современного ТВ не столько оригинальная личность, сколько самый успешный, самый послушный член социума, который готов вписываться в диктуемые ситуации. Это человек, который не рассуждает, а принимает правила игры как нечто должное и изо всех сил стремится соответствовать выдвигаемым требованиям. Таков образ «социабельного» современного субъекта, стремящегося к процветанию»[831]. Непарламентское, но точное название для всего этого – «дебилизация», «быдлизация» – часто встречается на страницах некоммерческой прессы.

В свете сказанного излишне объяснять, почему далеко не все питают слабость, как К. Э. Разлогов, к глобальной массовой культуре, не все идентифицируют себя с ней и ее героями.