Читаем Эта гиблая жизнь полностью

– Не разочаровывайте меня, Степанов, – сказала она и подумала: «Плохо я сегодня по коридорам хожу». Для Вали ходить по коридорам, набитым людьми, – целая наука. Нужно идти быстро, с озабоченностью в лице, смотреть либо в пол, либо прямо перед собой, чтобы никого не видеть, и, главное, если отвечать, то быстро и резко, коротко и ясно, отсекая дальнейшие приставания.

– Не нравится наш пост, возите на другой терминал.

– Но там нет вас, Валя!

– Заходите после обеда, Степанов. «Ну, что с ним делать, с этим „гитаристом“ Степановым? Главное, побольше строгости, иначе не отстанет». Но одновременно с этой мыслью приходила и другая: «Вот уедет „гитарист“, кто ее дальше будет завораживать взглядом? У кого еще такие контактные линзы, ясные и зеленые? Он, наверное, живет в Изумрудном городе...»

– Хорошо, я уйду. Но разрешите один анекдот, наш, таможенный?

«Вот пристал!», – подумала и сказала: – Ладно. Но только один.

– Это не совсем анекдот, скорее полуправда-полунебыль. Или притча, если хотите. Со смыслом. А может быть, легенда. Легенда о Черном Профессоре.

– Начинайте скорее!

Степанов уселся в кресло, придвинул его к Валиному столу и принялся за рассказ. Говорил он певуче, с толком и чувством, многозначительными паузами, словно сказочник. И Валя невольно заслушалась.

– Недавно это случилось, а, может, и давно, – начал Степанов доверительно, слегка подавшись корпусом вперед и приблизив лицо к слушательнице. – Смотря с какой стороны поглядеть. Но, по крайней мере, социализма уже не было, а капитализм еще не наступил. Один профессор университета, человек известный, решил поправить дела своей кафедры: продать американцам очень хороший прибор. А в приборе том главной деталью была вакуумная колба. Прилетел прибор за моря-океаны, а там – глядь: колба-то треснула! Разумеется, американцам незачем покупать сломанную вещь. Резону нет совершенно. Они прибор обратно и отправили. А профессор, оказывается, последние свои капиталы в отправку груза вложил. Таможня, конечно, говорит: плати и забирай. А профессор: «Вы разбили, бесплатно и верните». А те ему: «Бесплатный сыр – только в мышеловке бывает. Потому заплати и лети!» Профессор не сдается. А куда ему сдаваться? Ни прибора, ни денег, да еще должен остался, каждый день долг растет, штраф множится... Давно профессор в аэропорту обитает. Поначалу он все ночами на склад пытался пробраться, да где там! Разве допустимо, чтобы таможня без денег добро отдала? Не положено. Потому как государству урон. Вот и ходит денно и нощно профессор, лазейки ищет. Недавно, говорят, взлетную полосу бородой подметал... Поначалу его, конечно, ловили. Но вины за ним никакой не числилось, вот и отпускали подобру-поздорову. Думали, за ум возьмется. А профессор за ум не взялся, и семью, и университет свой забыл, святым духом питается, прозрачный стал, как кисея. А потом почернел, как уголь. От него все родные и друзья вскоре отказались: кому охота чужие долги отдавать? Едва он тенью-то стал, сразу к прибору своему и просочился. Да вот беда – взять не смог. Потому как привидение, Черный Профессор. И поймать его уже нет возможности. Так и бродит Черный Профессор по складам, прибор свой охраняет. И, молва ходит: если случайно прикоснешься к ящику с его прибором, чахнуть начнешь, будто меченый. И ни одного таможенного контроля никогда больше в жизни не пройдешь.

Выслушала Валя Комова легенду про Черного Профессора и не сразу взгляд от зеленых колдовских глаз Степанова отвела. Задумалась. Колба-то такая вот треснет, а из колбы любая гадость может на свет Божий выбраться. Развеется ветрами да навлечет на людей болезни. От этих профессоров, умников – всего можно ожидать!

– Я вас, Степанов, после обеда на повторный досмотр груза направляю. Чтобы гитары ваши еще раз проверили.

– За что такая немилость? – огорчился Степанов.

– А вы почаще анекдоты рассказывайте... в обеденное время.

Степанов нахмурился и ушел.

Она посмотрела в окно, в сторону леса, невольно представила ручей и уток, и вновь вспомнила свой поселок, где она выросла и где жила ее мама.

«Скоро 8 марта. Хоть бы Дима зашел, – подумала Комова. – Или Степанов, например. Анекдот бы рассказал, на гитаре поиграл, – и тут же она одернула себя: еще этого не хватало, женатика! Лучше уж брокер Дима, этот борец с литыми мускулами и бычьей шеей. Но у Димы – не кровь, а коньяк: крепкий и медлительный. Господи!..Теперь придется в нашем кафе обедать».

После обеда Вале пришлось идти через крохотное псевдо-фойе поста, где у закрытых окошек мариновались клиенты. И, разумеется, отовсюду сразу посыпались вопросы и мольбы о помощи.

– Вас разгрузили? – спросила она поляка, никого не слушая. Все сразу притихли, навострили уши: любая информация здесь дорого ценилась.

– Я весь в ожидании динамики, лейтенант, – сказал вежливо Рихард.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне