Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время

В руках 26-летнего инженера-химика сосредоточилось политическое и экономическое руководство российской наукой. Он налаживает контакты с видными учеными, вынужденными волей или неволей сотрудничать с новой властью. Среди них Н.Е.Жуковский и Н.Д.Зелинский, П.П.Лазарев и А.Ф.Иоффе, А.Е.Ферсман и Н.С.Курнаков.

С «буржуазными специалистами» Горбунов держал ухо востро, но старался быть мягким и предупредительным. Вмешательство в дела науки власть пока ограничивала тем, что ориентировала ученых на решение народнохозяйственных задач – по «Плану научно-технических работ», набросанному Лениным.

Гражданская война обостряется, властям становится не до науки. Горбунова бросают на Южный фронт. Он уполномоченный реввоенсовета, затем начальник политотдела, затем член реввоенсовета то 14-й, то 13-й, то 2-й конной армии. Деникин, Врангель, Польша. По нескольку суток без сна. «Рвущиеся снаряды. Раненые… Впечатление ежесекундной опасности и необходимость быть смелым и бесстрашным, когда на самом деле, конечно, страшно». Так писал он с фронта жене.

Потом опять работа в Совнаркоме: он управляющий делами вместо выскользнувшего из структур власти Бонч-Бруевича. Горбунов выполняет десятки поручений Ленина.

Голод 1921 года, от которого умерло больше пяти миллионов человек (погибло бы втрое больше, если бы не помощь АРА, Нансена и иных «буржуазных» деятелей и организаций), стал для большевистского руководства сигналом тревоги. Ленин дал «гениальное» указание: обновить сельское хозяйство страны на основе достижений науки.

Дать указание легко, но как его выполнять?

Все ученые – ботаники, агрономы, селекционеры – беспартийные буржуазные специалисты, им нельзя доверять. Большевик Горбунов – политкомиссар при беспартийном Вавилове. Он довольно тактичен, Николай Иванович находит с ним общий язык и даже заражает его своими идеями.

Задача председателя Совета – проводить линию партии в растениеводстве, но часто получалось так, что он лоббировал линию Вавилова на Олимпе власти.

7.

Когда в Институте опытной агрономии (ГИОА) был создан Отдел земледелия, Вавилов попытался снять с себя часть административного груза. Он пишет в Саратов Тулайкову: «По существу, первый кандидат на заведование Отделом земледелия в Институте опытной агрономии и в будущей Всесоюзной академии, конечно, Вы, и мы решаемся от имени Института и, полагаем, от имени всех опытников РСФСР и СССР просить Вас занять кафедру земледелия у нас. Я лично очень хотел бы, чтобы Вы были также и директором

Института опытной агрономии, что само собой разумеется, если бы Вы взяли на себя заведование Отделом земледелия».

Помня о том, что Тулайков три года назад возглавлял ГИОА, но ушел из-за разногласий с руководством Наркомзема, Вавилов продолжал: «Tempora mutantur[303]. Всё, что было плохого, ушло безвозвратно».

«В настоящее время, очевидно, начинается резкий поворот к лучшему. Мы это определенно здесь чувствуем. Опасения за учреждение, которые могли иметь место несколько лет назад, отчужденность изжиты <…>. Всё это позволяет обратиться к Вам с столь дерзким предложением. В среде Института опытной агрономии Вы найдете в настоящее время исключительно Ваших друзей и почитателей»[304].

В том же письме Николай Иванович сообщал, что подыскал хорошее помещение для Отдела земледелия (Б.Морская, 42, соседнее здание с Институтом прикладной ботаники); что новый Отдел оснащен оборудованием, опытной станцией с отличным земельным участком и удобным помещением; что семью Тулайкова обеспечат квартирой в городе и второй квартирой – при опытной станции. Вавилов уверял, что ГИОА крепко стоит на ногах: «…Вполне наладилась работа по большинству отделов». Он договорился и с Президиумом сельхозинститута, «который, как Вы знаете, в настоящее время представляет одну из лучших сельскохозяйственных школ в Союзе», о предоставлении Тулайкову кафедры опытного дела, то есть звания профессора и второй зарплаты.

К своему неформальному письму Николай Иванович приложил и официальное предложение принять должность за подписью председателя Совета ГИОА Ковалевского.