Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время

Историк науки Э.И.Колчинский установил по архивным материалам, что, кроме Г.И.Быкова, наиболее активными в этом отношении были А.В.Альбенский, Г.Н.Шлыков, Н.Гейликман, Н.А.Басова, некоторые другие аспиранты.

Вряд ли кто-то из них читал Маркса или Энгельса. Диалектику они учили не по Гегелю и даже не по Марксу, а, в лучшем случае, по «Азбуке коммунизма» Бухарина. Через несколько лет эта «Азбука» будет изъята и уничтожена вместе с ее автором; на смену придет «Краткий курс истории В КП (б)». Но в те годы она была суперпопулярна и почти обязательна для всех.

«Г.И.Быков ничего не понимал в обсуждаемых проблемах, но знал, когда признавать инкриминируемые ошибки, а когда категорически отвергать, когда критиковать Вавилова, а когда его увещать, а порой и даже защищать»[458].

Первым следствием нападок с боевых партийных позиций стало то, что в Институте пошла непрерывная череда всевозможных собраний, обсуждений и проработок. Зачастили проверочные комиссии – из обкома и райкома партии, из Контрольной комиссии РКП (Рабоче-крестьянской инспекции), из других подобных организаций.

Наиболее агрессивно нападали на Вавилова и на всю линию Института аспиранты Альбенский и Шлыков. Подготовка у обеих была настолько низкая, что ничего конкретного в их претензиях не было и быть не могло – до тех пор, пока они не сошлись с заведующим Бюро интродукции Александром Карловичем Колем.

Из писем Вавилова мы знаем, что Коль был ужасно бестолков. Таким же помнила его Синская.

Поначалу Коль громко превозносил Вавилова, неумеренно льстил ему, опубликовал хвалебную статью о теории центров происхождения, надеясь, по-видимому, снискать расположение директора и тем повысить свой статус. Когда из этого ничего не вышло, он нашел покровителя в лице Арцыбашева. Арцыбашев, как мы помним, внушал Горбунову, что Вавилов чистый теоретик и создаваемая им мировая коллекция культурных растений далека от нужд практики.

Арцыбашеву пришлось уйти из Института, но Коль остался. Он хорошо помнил, в чем Арцыбашев обвинял Вавилова.

Став наставником Альбенского, Шлыкова и других аспирантов, Коль помогал им насыщать риторику о борьбе классов ботанико-агрономической конкретикой.

А.В.Альбенский окончил духовную семинарию в Ярославле, был секретарем комитета бедноты, добровольцем в войсках ВЧК, инструктором политотдела в Красной армии. Поступив в Пермский университет, стал в нем «комиссаром». Недоучившись, стал секретарем горкома ВКП(б). В Институте аспирантуры стал секретарем партбюро. «Щеголял именами классиков философии и подводил идейно-политическую основу под любую научную теорию. В его речах карьерные устремления прикрывались рассуждениями о философско-методологической, политико-идеологической и социально-экономической вредности всех научных теорий и взглядов, кроме разделяемых им и воспринятых от сотрудников Арцыбашева. Именно Альбенский травил специалистов ВИР, добивался их замены партийцами»[459].

Трудно сказать, как далеко зашел бы Альбенский в нападках на Вавилова, если бы не был определен после аспирантуры заведующим отделом во Всесоюзном институте агролесомелиорации (ВНИАЛМИ). Похоже, что этим его амбиции были удовлетворены, боевой дух скоро угас. Не лишенный способностей, Альбенский со временем стал видным дендрологом. Былые баталии с усмешкой называл «грешками молодости». Как свидетельствовала Синская, «при встречах с бывшими сослуживцами, при воспоминаниях о затеянной им шумихе он говорил: “Вот была потеха, чего только не наделаешь в юности!”». Угрызения совести его не мучили, раскаяния заметно не было, «мальчики кровавые» глаз не застили.

Непримиримым врагом Вавилова оставался Шлыков.

Образование его ограничивалось сельской школой, «но он явно был политически подкован, внимательно следил за передовицами центральных газет и быстро улавливал колебания в генеральной линии»[460].

Любопытно, что Шлыков, как и Альбенский, хотел уйти из ВИРа. Он подал заявление в аспирантуру Комакадемии, где, вероятно, ему и было место. Но другая «идейная» аспирантка, Н.А.Басова, настрочила жалобу. Она считала, что Шлыков не должен оставаться «вечным аспирантом»: пора ему и работать, а образование свое пусть пополняет в неурочное время. Партбюро так и решило, Шлыкову пришлось подчиниться.

Трудоустроили его в Бюро интродукции, помощником Коля. Тот не мог нарадоваться такому пополнению. Но ужиться они не смогли. Э.И.Колчинский обнаружил любопытный документ: «Члены Бюро партийной ячейки ВИР, рассмотрев 6 мая 1931 г. “устное заявление тов. ШЛЫКОВА о невозможности работать с тов. Коль”, приняли решение: “Тов. ШЛЫКОВУ продолжать работать в Отделе Интродукции, проводя работу с таким расчетом, чтобы в ближайший месяц т. Коля перевести в специализированный Институт»[461].

Косноязычно, но ясно.

Кажется, в другой институт Коль перейти не успел, так как был арестован. Но отделался легким испугом. После освобождения был отправлен на пенсию. Остался пожизненным врагом Вавилова.