Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время

О дальнейшем можно узнать из письма профессора АР.Мэнна, директора сельскохозяйственного колледжа Корнельского университета, от 10 сентября 1930 года: «Уважаемый доктор Вавилов. Пишу Вам, чтобы подтвердить получение письма, подписанного Вами и другими членами делегации из Советской России в адрес Международной конференции экономистов сельского хозяйства, где Вы просите обратить внимание на препятствия, с которыми столкнулась Ваша делегация при получении виз в Берлине и нью-йоркском порту. Ответственные здесь за протокол лица были очень обеспокоены этими трудностями и приложили все усилия, чтобы организовать Ваш въезд в Берлин, так и в Нью-Йорк, как только до нас дошла весть о трудностях, с которыми встретились члены Вашей делегации. Могу только выразить глубокое сожаление в связи с причиненными Вашей делегации неудобствами»[475].

Письмо больше похоже на вежливую отписку, нежели на искреннее извинение, но кое-какой свет на происшедшее проливает.

Визы получены.

Вавилов отправляет членов делегации за океан, а сам отплывает в Англию. Выступает с докладами на двух международных съездах – ботаническом и садоводства. Затем на пароходе «France» пересекает Атлантику. По пути, как обычно, делится впечатлениями и планами.

14 августа 1930 гна пароходе «France», Е.И.Барулиной”. «Вчера день весь качало, и, не переставая, пролежал. Сегодня с утра тише. Прочитал роман Wells [Уэллса] о будущей войне с Россией. Вздор изрядный. Но for practica [для практики в английском языке]. А теперь буду готовиться и к Америке, чтобы изъять побольше. Особого пылу к путешествию не имею на сей раз. Надо самим работать. Но раз уже дошло дело до Америки, надо увезти, что нам надо. Задание: узнать душу Вашингтона и американские субтропики <…>.

От Англии в голове пока муть: страна диковинная и силищи большой, но пути не видать. Паразитарное состояние приходит к логическому концу, надо трансформироваться. Садовый съезд – бесплодное и глупое занятие. Кому, для чего – непонятно. Народ из 50 стран, в орденах, мундирах. Мой доклад, вероятно, был одним из самых содержательных, хотя я и дилетант в сих делах[476]. Ботанический съезд много интереснее, но суть его я по резюме усвоил. В общем, надо за дело, свое, большое, и через 5—10 лет мы сделаемся державой, к[отор]ую надо признать. Да это и неважно, а сделаем то, что знание мировое на mm продвинет. Мы, право, знаем, что делать.

Еще подучусь немного. А главное, писать, подытоживать и вести корабль к дальним еще берегам. У Baur’a [Баура] и в Мертоне много любопытного <…>. Ваш быстро, ловко делает большие дела и понял, как никто, идею центров. Едет в Ю. Америку собирать материал.

Голова моя еще шумит от вчерашней качки. Еще 4½ дня пути».

Чтобы понять сказанное об Англии, надо помнить, что предшествовавший 1929 год был годом «великого перелома» не только в советской России. Финансовый крах на нью-йоркской бирже вызвал цепную реакцию. Разорялись недавно еще процветавшие фирмы, миллионы рабочих теряли работу, оставались без средств к существованию. Положение

Великобритании усугублялось растущим брожением в колониях. Прошлое могущественной Британской империи, в которой «не заходило солнце», представлялось куда более радужным, нежели будущее.

24 августа 1930 г., Итака, штат Нью-Йорк, Е.И.Барулиной: «Вот уже пять дней в Америке. Итоги подводить рано, но участие мое [в экономической конференции] мне не очень по душе. Язык только английский. Товарищи мои его не знают <…> и очень слабо подготовлены. Доклады привезли непереведенными <…>. Да и люди мы разные и интересы разные. <…> Подготовленным к конференции я оказался лучше других, так как привез не очень плохой доклад на английском.

Был у Эмерсона, узнал дела хромосомные. Они исключительно интересные. Был в Нью-Йорке у Томпсона в физиологическом институте. Это всё деловые части. Но дней десять придется потратить на конференцию, которая, хотя и интересна, но вне моих планов»[477].

Пока шла конференция, Вавилов посещал ботанические и селекционные станции Корнельского университета, славившегося своим сельскохозяйственным колледжем. Затем едет в Вашингтон, чтобы понять его «душу». Здесь его ждал приятный сюрприз.

16 сентября, Вашингтон, Е. И. Барулипой: «Пришла 1000 долл., т. е. сумма на 1½ месяца путешествия по субтропикам. До последнего дня не знал об ней. Посему ни о визах, ни об чем не хлопотал, думал ограничиться Флоридой и Калифорнией. Теперь обдумываю план 3—4-недельного дополнительного путешествия в Мексику, Гватемалу и в Гондурас, чтобы исчерпать субтропики. Тогда на 1932 г. останутся тропики и вообще останутся в мире тропики. Надо, dear, видеть».