Эта ложь убьет тебя

– Я не хотел идти на ту вечеринку, – признался он. – Я ненавижу такие вещи, если говорить честно. Паркер всегда затевает какую-нибудь гадость, которую не может закончить, и я вмешиваюсь, чтобы его защитить. Но я понимал, что та ночь будет другой.

Он это знал, в глубине души, задолго до полуночи, когда пришло сообщение от Паркера: «Руби все еще дома?»

Брет ответил: «Да. Вероятно, она скоро ляжет спать. Поэтому…»

«Поэтому дуй сюда. У меня для тебя есть подарок».

Брет чуть не ответил «нет». Он устал, и ему хотелось домой. Но нужно было сделать работу, и он сказал себе, что после этой ночи Шейн никогда больше не обидит Руби.

Он никогда больше никого не обидит.

И поэтому Брет пошел на вечеринку на холмах. Он приехал туда как раз вовремя и увидел Гэвина, который шел, спотыкаясь, к кустам. Это был сюрприз, но Паркер был полон сюрпризов, а то была ночь неожиданных союзов. Паркер и Гэвин. Руби и Брет. Конечно, Руби не знала, что Брет за ней присматривает, но добрые дела совершают не поэтому. Ты защищаешь людей, потому что это правильно и потому что они в этим нуждаются. Возможно, Руби не была таким ангелом, каким ее считали люди, но она не была склонна к насилию. Она бы не причинила боль Шейну, а в данный момент Шейну нужно было причинить боль, чтобы он усвоил урок.

За то, что он сделал.

Брет был в этом уверен, шагая через лужайку перед домом Далии Кейн. Потом он увидел Шейна, лежащего без чувств на дальнем конце патио. Кто-то разрисовал его всего, и парень промок насквозь.

– Что случилось? – спросил он.

Паркер выскользнул из темноты, широко улыбаясь.

– Джунипер Торрес пыталась его утопить.

– Гм. Что?

Паркер рассмеялся, явно в восторге от такого странного поворота событий.

– Ты же знаешь, как она относится к моей девушке. Конечно, у нее хватило здравого смысла не пробираться тайком в спальню Руби… – Он задохнулся, стиснул зубы. – Ты готов это сделать?

Спазм сжал желудок Брета. Ему хотелось чувствовать волнение, хотелось верить, что он – герой, осуществляющий правосудие. Но когда Паркер поднял с земли обмякшее тело Шейна, он не почувствовал ничего, кроме ужаса.

– Нам следует его разбудить, – предложил Брет, принужденно улыбаясь. Он знал, что если произнесет это таким тоном, Паркер подумает, что он дьявольски зол и хочет, чтобы Шейн почувствовал каждое мгновение боли. Паркер уже смеялся. И Брет старался соответствовать, старался сделать вид, будто это старомодное кино, где люди дают пощечину со словами: «Я вызываю вас на дуэль!»

Но вызова не было, и дуэли не было. После второй пощечины Шейн все же очнулся. Когда он понял, что Паркер держит его за руки, а Брет стоит над ним, он поступил так, как поступил бы любой. Он стал вырываться. Он закричал.

Никто не пришел на помощь.

Может быть, вечеринка была слишком шумной или расстояние глушило звуки. Брет втянул воздух. Он будто чего-то ожидал, и не мог собраться с силами, чтобы напасть, пока Паркер не прошептал ему на ухо: «Он снимал ее без ее разрешения. Он опозорил ее перед всей школой. Что это за мужчина, который может так поступить?»

Пальцы Брета сжались в кулаки. Он точно знал, что за мужчина использовал момент наивысшей уязвимости другого человека. Именно поэтому его маму увезли среди ночи. Потому что его отец заснял ее на видео, пьяную и спотыкающуюся, и использовал эту запись как доказательство, чтобы посадить ее под замок.

Что-то сломалось внутри Брета. Все его колебания отпали, остался только гнев. Ярость. K тому моменту, когда в уголке рта Шейна показалась кровь, вечеринка уже заканчивалась.

– Я бил его снова и снова, – сказал Брет, обращаясь к холодной, серой спальне. Изголовье кровати было закрыто простыней, которая скрывала написанные на нем слова, но он чувствовал, как эти слова проникают в него, предупреждая о том, что будет дальше.

– А потом? – спросил чей-то голос, и Брет поднял взгляд и увидел, как в комнату проскользнула какая-то фигура.

Дверь закрылась, они были заперты внутри.

29 Черный лебедь

Когда мир погрузился во тьму, сердце Руби забилось спокойнее. Впервые за ночь зуд в кончиках ее пальцев утих. Нервы расслабились, а дыхание стало ровнее. Цирковое представление заканчивалось, и она это чувствовала.

Ощущение было приятным.

Ее мысли были отражением темных, тихих коридоров дома, когда она выскользнула из ванной комнаты. Гэвин хотел пойти первым, но Руби остановила его, прикоснувшись к его плечу. Она больше всех остальных бродила по этому дому. Ее прятали в потайном коридоре и сталкивали с лестницы.

Имело смысл пропустить ее вперед.