Эта ложь убьет тебя

С этими словами Паркер бросился к лестнице, топая ногами по твердому паркету. Дом содрогался от этого топота. А Гэвин, очень довольный собой, с улыбкой повернулся к девочкам.

– Ну? Вы готовы бежать отсюда ко всем чертям?

– О, Господи! Да! – Руби захлопала в ладоши. – Но как же мальчики? Брианна не пощадит Брета, если узнает, что он сделал.

– Знаю. – У Гэвина сжалось сердце, но он сказал себе, что может спасти их всех. И спасет. – Но если Брет запрется в комнате, Брианна не сразу до него доберется. А к тому времени…

– Нам придется вызвать полицию. Но как мы выйдем из дома? Есть только один выход.

– Насколько нам известно. – Он подошел к Руби и тихо сказал: – Но Брианна знает то, что нам неизвестно. Где она прятала тебя?

– Есть потайной коридор. Он ведет из кабинета в хозяйскую спальню наверху, – ответила Руби, играя веревкой. – Если она воспользовалась приставной лестницей, чтобы взобраться на балкон, она могла проникать в дом и выбираться из дома, когда…

– Какой балкон? Где?

Руби показала куда-то вверх. Выше патио. Тело Гэвина обдало жаром. А Джунипер задрожала, обхватив себя руками. Сердце его упало при мысли о том, что придется сделать, чтобы вывести ее из этого дома.

Он поспешно подошел к ней и обнял рукой за талию.

– Как ты, Бемби?

– Бемби? – спросила она чуть более твердым голосом, чем раньше.

– Ты знаешь, олененок на дрожащих ножках. Новорожденный.

– Забавно. – Она нахмурилась, но он знал, что она притворяется. Точно так же, как она знала, что его шутка рождена любовью. И еще отчаянным желанием не впасть в панику. Пока они способны шутить, они выживут.

– А ты как? – спросил он у Руби. – Ты в порядке?

– Я уж думала, ты никогда не спросишь, – фыркнула Руби, подражая заданному им легкомысленному тону. Потом помолчала, осматривая свои синяки. – Выживу.

– Хорошо. – Он протянул ей свободную руку. Руби взяла ее, и они втроем вернулись в коридор.

– Как ты думаешь, там есть камеры? – спросила Руби, ее щеки все еще горели после схватки с Паркером. У этой девушки опасный хук слева. – Господи, ты думаешь, он установил их для нее?

– Возможно, – с горечью пробормотал Гэвин. Нужно заставить ее не думать о Паркере. Нужно заставить себя не думать о нем, потому что каждый раз, когда он вспоминал о манипуляциях Паркера и о том, что он сделал с Ферриками, Гэвин ловил себя на сочувствии к Брианне.

А это было нехорошо.

– Послушайте, мы можем все это обдумать позже. – Он повел их к длинной, изогнутой лестнице. – Мы сможем все это проанализировать, когда будем сидеть в моей гостиной у камина. Это вычеркните, не у камина, – поправил он себя. – С горячим шоколадом и с одеялами.

Джунипер вздохнула. Ее волосы все еще были мокрыми после падения в бассейн, и Гэвину хотелось зайти в ванную комнату и взять для нее полотенце. Это была глупая мысль, учитывая то, куда он их ведет, но в тот момент ему захотелось для нее именно этого. Покоя. Тепла. Кроме того, были и практические причины отклониться от курса.

– Кто-нибудь еще хочет по-маленькому? Мы пробыли здесь сколько, часа два? Три? А если Брианна будет продолжать выскакивать из темноты… – Гэвин умолк, лукаво улыбаясь. – Ну, скажем просто, что нам не нужен несчастный случай вдобавок к неминуемой смерти.

– Это там. – Руби показала на дверь в конце коридора. – Я обнаружила его, когда искала кабинет. Боже мой, ребята, Брианна вышла прямо из стены! Я только вошла в кабинет, и тут вся книжная полка поехала вперед, и я почувствовала, как чьи-то пальцы щекочут мою шею. – Она сглотнула, явно вспоминая то, что случилось потом. Темную комнату. Веревку. Просто чудо, что ей удалось вырваться.

Они бесшумно и быстро прошли к ванной комнате. Проскользнули внутрь и осмотрелись – не притаилась ли в ней какая-то опасность. Но обнаружили только белый кафель с медной окантовкой и дверь, которая запиралась.

Они заперлись в ванной.

– Ну, – произнес Гэвин через минуту, – можно подумать, что мы уже сроднились после всего случившегося, но…

– Немного смущаешься? – поддразнила его Руби. Потом, чтобы показать, что ей все нипочем, она повернула кран в ванне и пустила шумную струю воды. Она даже вставила пробку в сливное отверстие, чтобы пар наполнил комнату.

Гэвин был ей за это благодарен. Дом был большой, старый, полный сквозняков. Вскоре он почувствовал, что начинает согреваться. Пока девочки занимались своими делами (конечно, им не приходилось стесняться друг друга), он поискал в шкафчиках полотенца. Нашел фен и щипцы для завивки волос, но ничего пушистого. Ничего мягкого. Комната продолжала наполняться паром, и после того, как все облегчились, они сгрудились возле ванны, слушая план Гэвина. Когда он закончил, Руби повернулась к Джунипер и спросила:

– Ты за?

Гэвин затаил дыхание.

Джунипер не заставила его ждать. У нее дрожали руки и ноги, волосы прилипли к лицу, но она ответила «Да». Сразу же ответила «Да». У него сжалось сердце. Вот что он любил в ней, вот что он всегда любил в Джунипер Торрес. Ее отвагу. Ее отказ сдаваться.

Может быть, после сегодняшней ночи он ей об этом скажет.

А пока он говорил о самом важном.