Этаж ноль

Он сложил нож и бросил на грудь жертвы. Пора уходить, нет никакого смысла ночевать на улице… Эндрюс встал и, перешагнув через едва живое тело, собрался убраться восвояси…

— По… по… сто… ой!

— Что? — удивился человек в плаще. — Ты еще можешь говорить?

— По… по… че… му?

— Почему я расправился с вами?

— А… Да…

— Хорошо… Теперь можно и сказать… Вас заказали. Кое-кому не понравилось, что на посетителей клуба нападают отмороженные наркоманы… И меня попросили уладить это недоразумение. Я специально пошел через переулок, хотя обычно предпочитаю добираться домой на такси… Я хотел вас найти — и я вас нашел. Забавно, правда?

Эндрюс отвернулся и неторопливо зашагал по переулку, медленно удаляясь от места «схватки». Он постепенно растворялся в темноте, все больше и больше походя на недобрую тень, пока, наконец, не стал зыбким силуэтом, зловещим знамением грядущего дня…

— Убийца… Ты убивал даже женщин?

— Почему даже?

— Особенно? Я видел твои глаза…

— А… Ты про это… Нет-нет. Я провожу разделительную линию между мухами и котлетами. Работа это работа, а ненависть это ненависть. Первое никогда не переходит во второе, а второе никогда не становится первым. Даже если заказчик редкостная скотина, о которой мне и думать-то противно, а заказанный — мой лучший друг, которого я люблю и уважаю… Даже в этом случае я выполню свою работу, если сочту это… Правильным.

— А как же чувства? Мир стоит на них…

— Миру на них наплевать. Чувства… Пф… Иллюзия для обреченных, бессмысленная и пустая. Любовь, ненависть, приязнь, отвращение, желание, злость… Все это не более чем миражи, которыми иногда приятно себя потешить, но жить ими… Глупо. Чувства нельзя потрогать, нельзя ощутить, они не дают стабильности и спокойствия. Они — не реальность. И еще кое-что…

— О чувствах?

— Да не совсем… Понимаешь, для меня клиентами являются и заказчики, и заказанные. Тем более что в следующий раз они вполне могут поменяться местами… Все может быть в нашем переменчивом, как женщина, мире. И ни от чего нельзя зарекаться. Боль…

— Ты попался в ее сети.

— Я-то? Бог со мной… Знаешь еще что забавно — моя работа это боль для других, а моя ненависть — боль для меня. Но нельзя жить только работой — иначе я давно стал бы бесчувственным роботом… Да что там бесчувственным — безвольным, как кукла. А этого мне не хочется… Совсем не хочется. Поэтому, в перерывах между заказами, я отдыхаю. И мой отдых… Моя ненависть. Как просто, правда?

— Просто? Но не всегда…

— Не всегда простые решения бывают самыми лучшими? Пф… Это мне известно. Знаешь… Я не уверен, что поступаю правильно. Я могу ошибаться — смертельно ошибаться. Но это не причина отказаться от жизни… От жизни, как ее понимаю я.

— И ты не пожалеешь?

— Никогда.

После короткого отдыха (пара книжек, вечер у телевизора в компании пакета с яблочным соком, продолжительный взгляд на хмурое закатное небо) Эндрюс завалился к Боссу. Доложить о выполнении заданий, получить деньги, ну и поинтересоваться — если ли чего новенького. Если начистоту, то, конечно, не было никакой нужды приходить именно сегодня — второй заказ выполнен задолго до намеченного срока, как минимум неделю можно безвылазно сидеть в квартире и маяться ерундой. В конце концов, работа не волк — проволочную ограду не перегрызет, проводку прожекторов не перекусит и, петляя из стороны в сторону, в зеленых насаждениях не скроется. В конце концов, Босс был более чем доволен своим подчиненным и легко закрывал глаза на мелкие слабости. Но…

Эндрюс решительно, хоть и без ненужной спешки, прошел по пустому, как его холодильник, коридору, остановился возле двери, на которой не было никаких табличек и надписей, и осторожно постучал. Услышав приглушенный голос Босса, человек по прозвищу Хром, повернул ручку и шагнул вперед, оказавшись в небольшой и очень светлой комнатке. Над головой, как летнее солнце, пылала мощная лампа, посередине стоял стол, а по бокам — два книжных шкафа. Правда, книги лежали лишь в одном — том, что был слева. Другой же служил для хранения целой армии папок — тоненьких, как терпение любителя толерантности, и пухлых, как добродушные любители вкусной и здоровой пищи. Они стояли вперемешку, напоминая цветастую и разношерстную праздничную толпу, вот только радостного в них было немного…

— Привет, Эндрюс! — Босс, восседавший за столом, лицом к двери и спиной к забранному частой решеткой окну, всегда называл своего подчиненного по имени… тот ценил это. — Как жизнь? На сколько уже уменьшил всемирные запасы яблочного сока? Центнер, два?

— Бери выше, — усмехнулся гость. — Три, четыре, пять… Я сбился со счета — так вкусно было.

— Оооо! — полноватое лицо Босса расплылось в приветливой улыбке. — Вижу, ты зря времени не терял… Я ждал тебя много позже. Или… — он слегка нахмурился. — Или ты потерпел неудачу?

— Я? Неудачу? — глаза Эндрюса превратились в льдинки… пока еще равнодушные. — Не шутите так Босс…

— Ладно-ладно, — замахал руками хозяин комнаты. — Не воспринимай все настолько серьезно… Значит, ты позаботился о заказе? И о втором тоже?