Этажи

Запомнилось дождливое лето – или это были лишь несколько дождливых дней, – когда лило так долго, что мне стало казаться, что дождь не закончится никогда. Рассекая огромные лужи, мы ехали домой – у отца тогда была голубая «Ока». (Увидев в день приезда машину этой марки вновь, я поразился, какая же она маленькая; и, оказывается, она еще не совсем вышла из эксплуатации!) Лихачи на могучих автомобилях постоянно окатывали нас устрашающими потоками воды, но боялся я не того, что утонем только мы, пассажиры несчастной «Оки». Мысля как всегда масштабно, я произнес:

– Может, это новый всемирный потоп? – вроде того, мол, что упоминается в Библии.

– Типун тебе на язык! – осекла меня мама.

К счастью, несмотря на ее суеверные опасения, потоп тогда не случился – мы ведь всегда оставляем его на потом, мечтая, чтобы это бедствие накрыло несчастную землю после нас. Когда угодно, только, пожалуйста, после!

Неужели я вчера вспоминал об этом? Или нет? Или вспомнил мимолетно – и тут же забыл. Возможно, отложилось где-то в голове; а возможно, дело вовсе не в этом. Просто этой ночью он мне приснился – грандиозный потоп, что случился, увы, при нас.

Я едва уцелел, ухватившись за выступ нашего здания, частично порушенного. Подтянувшись, оказался на родном четырнадцатом этаже и перевел дух. Дом наш страшно пострадал, зато каким-то образом необычайно увеличился в размерах. С его высоты – скорее с удивлением, чем с ужасом – я наблюдал всю планету при новом мироустройстве. Отныне Земля стала Водой – потоп выдался настолько всепоглощающим, что почти не оставил следов смытой, искореженной им цивилизации.

Сон этот был ниспослан мне моим подсознанием далеко не сразу. Прежде я изрядно помучился – долго не удавалось заснуть. Мозг мой работает, кажется, круглые сутки. Отец не раз говорил мне, что это очень вредно; в особенности «не в восторге» он как раз от этих моих снов, что перехватывают дыхание, что заставляют заглянуть в неизведанную бездну, без сомнения, наличествующую в моей голове. Я уж и сам не знаю, что мне с собой делать, как обуздать фантазии, стреножить бешено скачущую мысль. Не знаю, какие таблетки – снотворные, успокоительные, подавляющие чувство страха, которое меня часто охватывает без видимой причины, – мне еще пить.

Или не пить? Отважно бороться с внутренним врагом собственными силами? Именно в этом основная дилемма, главный, быть может, роковой вопрос. С одной стороны, так тянет пойти по простому, очевидному пути – да, грубому, зато действенному: выпить таблетку, которая рано или поздно, пусть с горем пополам, позволит вырубиться, вырваться из утомительного замкнутого круга мыслей-воспоминаний-сомнений-страхов. С другой стороны – задуматься о вреде, который я таким образом себе наношу, насилуя организм, приучая его к зависимости; внутренне рассмеяться, расправиться с этой болезненностью, разметать жалкую шелуху патологической мнительности, расслабиться… Да, главное – научиться расслабляться. Вот что может меня спасти. Расслабляться и не думать. Только как – не думать?! Я же не могу не размышлять, и в этом мое проклятье…

Если не пить, то никаких гарантий на нормальный сон не будет вовсе. Я не засну, как уже бывало, и еле сползу потом с постели, словно раздавленная, размякшая в собственном внутреннем соку букашка (то есть как один коммивояжер – только еще хуже), когда раздастся треск будильника. Он прервет кошмар моих мысленный скитаний, но лишь для того, чтобы вытащить меня наружу – в еще более адский ад реальности. Без таблеток – я всё равно что с голыми руками (в лучшем случае – с примитивной дубинкой, палицей) против дюжего врага, до зубов вооруженного новейшим оружием. Нелепая битва, больше похожая на избиение, не знающее жалости и пощады!..

*      *      *      *      *

Третий день работаю в невиданном темпе. До празднования, ликования еще далеко, да и не привык я радоваться раньше времени. И всё же я очень доволен. Активно просеиваю сквозь сито повседневности бесценные крупицы творчества. Кто-то скажет, что это всего лишь песочек, и допустит чудовищную ошибку: здесь каждая песчинка – на вес золота! Жаль, что родители не со мной, а то я непременно поделился бы с ними своим воодушевлением. Впрочем, думаю, они уже сыты моими творческими обещаниями – лучше засучить сейчас рукава, чтобы потом сделать им сюрприз. Надеюсь, успею закончить (хотя бы в общих чертах) к их возвращению.

Отрадно, что давний замысел, прежде размытый, стал вдруг обретать поразительно четкие черты. Неясные, эфемерные контуры постепенно затвердевают, превращаясь в жесткий, прекрасно осязаемый скелет. Нужно теперь методично наращивать на него мясо.