Этажи села Починки

«Проект.

Совхоз «Рассвет» по вопросу сохранности поголовья уже слушался на заседании районного комитета народного контроля. Но должных выводов руководство совхоза до сих пор не сделало. Предложения об улучшении содержания коров и телят родильного отделения на первой ферме и о запрещении поступления туда коров с других ферм (так как там нет надлежащих условий для них) не выполнены.

По распоряжению главного зоотехника совхоза туда поступило более двухсот коров, из которых 132 содержались круглые сутки на улице, там же проходил и отел. Кормление было плохо организовано. Корм давался в неприспособленные кормушки, и большая часть его перемешивалась с землей.

Соли нет. Дрожжевание концентрированных кормов было прекращено, имели место случаи, когда коровы в течение трех суток получали одни концентраты, не было грубых и сочных кормов. Телята рождались слабыми, нежизнеспособными.

В профилакториях, где принимаются новорожденные телята, сыро, размещаются они по два в клетке. Допускается обезличка в уходе за молодняком. Группа телят с 6 по 21 апреля обслуживалась людьми, выделенными по наряду. В результате бесхозяйственности пало 14 телят.

Сухостойные коровы в отдельные группы не выделены. Они получают большое количество кислого корма. Нарушается распорядок дня. Все это причины падежа…

За допущенную бесхозяйственность, приведшую к падежу крупного рогатого скота…»

Далее шло перечисление фамилий, кому предлагалось какое взыскание.

— Что ж, для начала неплохо, — сказал Романцов. — Правда, насчет того, что должных выводов не сделано, — тут вы немного перегнули. Ну, да ладно… Спасибо. Постараемся копнуть и поглубже. Чую я, дело тут зашло далеко.

Директору не хотелось здесь же, при районщиках, продолжать этот разговор. «Сами разберемся», — прикинул он про себя. Поэтому спросил своих:

— Что конкретно делается сегодня?

— Алексей Фомич… — разом заговорили заведующий и зоотехник.

— Не все сразу, по одному, — недовольно сморщился директор.

— Послам прицеп за просянкой, — перебил заведующего зоотехник, — вот с помощью товарищей, — он кивнул в сторону приезжих, — договорились насчет соли. Машина сейчас уйдет…

— И что же, это разве такие проблемы, что без вмешательства народного контроля нельзя было обойтись?

— Вот и нельзя. Сколько мы добивались соли — все нет. Хорошо, что они приехали…

— Ладно, соль, — недовольно махнул Романцов. — Неужели и за соломой нельзя было съездить раньше?

Заведующий потупился, опустил взгляд, не находя что сказать.

— Добро, — неопределенно сказал Романцов, — идемте, покажите мне, что тут у вас происходит.

Перед входом в кормоцех директор увидел у трактора с прицепом Василия Кирпоносова. — Что привез?

— Корма. Что ж больше. Не успеваем подвозить.

В помещении кормоцеха чисто, на первый взгляд. Но это лишь на первый взгляд. Заглянул директор в кормушку, а она до половины заполнена силосом.

— Это что?

— Не поедают, — пояснил заведующий.

— Меньше давайте.

— Сколько в рационе, столько и даем.

— Это твое дело указывать зоотехникам, чтобы те пересмотрели его, рацион этот, — с раздражением произнес Романцов.

Еще больше вспылил директор, когда увидел, как с противоположного конца конвейера шел кормораздатчик Антон Гнатюк и вилами выбрасывал этот силос из кормушек прямо под ноги коровам.

— А что же делать? — удивился заведующий. — Надо же грубые корма загружать.

— Электроэнергии не хватает, — поддержал заведующего зоотехник, — да и лента транспортера не выдержит.

Алексей Фомич аж глаза кверху поднял. Посмотрел, а вверху горят лампочки, десятки больших электроламп. И это-то среди бела дня. Не поленился директор, прошел и сосчитал эти огни — тридцать восемь!..