Эти спутанные узы

– Какая же ты скотина. Ты и не хотел, чтобы я на протяжении всей встречи пряталась в тенях. Ты знал, что я разозлюсь и выйду из них. Это было частью твоего плана.

– И он сработал, – пожимает плечами он. – Если бы ты с самого начала меня поддерживала, он бы подумал, что мы сговорились – что ты в курсе, какой у меня план, – и с подозрением отнесся бы даже к временному соглашению.

– Я не понимаю, какую ты ведешь игру.

Выражение его лица становится каменным.

– Я говорил тебе с самого начала. Для меня важнее всего мой народ.

– И чтобы защитить свой народ, тебе нужно каким-то образом заключить со мной узы?

– Мне нужны ответы, принцесса. Мне нужно встретиться с Верховной жрицей, а она не будет обязана встречаться со мной без силы трона моего отца. И так получилось, что эта сила у тебя.

– Ты уже объяснил, что тебе нужно, чтобы я была с тобой на встрече с Верховной жрицей. Но зачем тебе нужны узы?

Его взгляд становится жестким.

– Может быть, я просто не хочу, чтобы они были у него.

– А тебе разве не много сотен лет? Почему ты ведешь себя как избалованный ребенок, который не хочет делиться своими игрушками?

Его губы растягиваются в самодовольную ухмылку, а взгляд, когда он медленно оглядывает меня, полон чистого злого умысла.

– Я не считаю тебя игрушкой, принцесса, но если ты хочешь поиграть, достаточно всего лишь попросить.

Мои щеки заливает румянцем смущения, но я отказываюсь отступать.

– Еще чего.

– Когда ты не блокируешь Себастьяна, он может чувствовать, где ты находишься, благодаря узам. А я не доверяю ему настолько, чтобы раскрыть местоположение священного храма нашей Верховной жрицы.

– А все, что ты говорил о том, что мне нужно убедить этого твоего генерала объединить силы с легионами Себастьяна?

Финн хмыкает.

– Удобный предлог. Орда Проклятых генерала Харговы подчиняется своему командиру, а генерал Харгова подчиняется мне. А корона и ее сила тут значения не имеют. Он уже разместил свои легионы в Гоблинских горах для защиты границ. И если я хочу, чтобы они продолжали защищать их вместе с воинами Себастьяна, мне нужно всего лишь встретиться с генералом. До полномасштабной войны с королевством золотой королевы остались считаные недели, а может, дни. Я не могу понять, почему она еще не напала, но это только вопрос времени. Может быть, она не знает или не понимает, в каком плохом состоянии находится двор. – Он пожимает плечами. – Настоящая причина, по которой мне нужно, чтобы ты пошла со мной к Жрице, заключается в том, что она скажет мне, как найти портал, чтобы добраться до Мэб.

– Я думаю, что нельзя играть с ними в такие игры, – говорю я. – Себастьяну не плевать на Неблагой двор. Он только что сказал…

– Меня не волнует, что он говорит, – раздраженно выдыхает он. – Верховная жрица не может отрицать силу, которой ты обладаешь. И когда ты спросишь, где находится портал в Подземный мир, клятва, которую она дала Мэб, заставит ее ответить тебе как части трона Великой королевы. Страшно подумать, какую информацию ее может заставить выдать Себастьян, если он будет знать, где ее найти.

– Ты мог бы рассказать мне все это до того, как мы пришли сюда. Мог бы спросить меня, а не спрашивать Себастьяна, как будто я лошадь, которую ты хочешь одолжить на несколько дней.

Он пожимает плечами:

– Так было веселее.

Вздохнув, я перевожу взгляд на ворота и толпу фейри за ними.

– Их так много, – говорю я. – Что мешает им ворваться во дворец?

– Если они действительно захотят, они могут это сделать, – говорит Финн. – Стражники Себастьяна держат защитный щит вокруг дворца Полуночи. Те, кто находится снаружи, не могут туда попасть – хотя если бы они объединились, они, вероятно, смогли через него пройти.

Я поднимаю бровь:

– Дворец Полуночи? Он действительно так называется?

– Двор Луны черпает свою силу из ночи. Какое название подходит этому дворцу лучше того, что чтит момент, когда луна достигает своей высшей точки?

– Думаю, да, – говорю я, не сводя глаз с протестующих. – Если они могут пройти через ворота, почему они этого не делают?

Финн вздыхает.

– Прямо сейчас их присутствие – это протест, а не объявление войны. Они больше не хотят терять своих близких. Они могут не доверять Себастьяну, но его бездействие – тот факт, что он не нападает и не позволяет своим стражникам выходить и применять силу, – делает протест мирным. Он вполне мог бы убить несколько десятков этих фейри всего одним ударом из-за этого щита.

Я хмурюсь:

– Он не будет этого делать.

– Надеюсь, ты права. Твой мальчик, безусловно, стал довольно силен после того, как проклятие было снято. – Финн пристально смотрит на меня. – Хотя он и близко не так силен, как ты.

– Как ты с ними справишься? – спрашиваю я, меняя тему.

– При условии, что он согласится на мои условия?

Я стискиваю зубы и киваю. Я ожидаю, что Себастьян согласится – сделает это ради тех людей за воротами, – но все еще не определилась со своим отношением к цене.