Эти Золотые короли

Я думал о том, что, может, ей стоит быть с ним полегче, – в основном для ее же блага, – но я не осмеливаюсь сказать ей об этом. Она наверняка мне голову откусит. К тому же, учитывая мою осведомленность о деликатности темы семьи, я решил не лезть не в свое дело. Пока что.

Кто-то из обслуживающего персонала решил, что было бы неплохо увеличить температуру в зале до «адской», поэтому я снимаю толстовку и бросаю ее рядом с собой на трибуны. Однако после сразу же жалею об этом, ведь Джосс хватает одного взгляда на мою футболку, и она начинает нести свою излюбленную сентиментальную дребедень.

– Божечки! Какая милота! – Она тычет пальцем в фамилию «Райли», написанную большими жирными буквами. – Это что, твой номер на футболке? Вы что же, выбрали одинаковые, чтобы быть настоящей сладкой парочкой? – восхищенно тараторит она.

– Ну, началось.

– Я просто в восторге, – говорит она. – Может, уделим минутку очевидному? Как вы двое эволюционировали с начала года?

– Нет.

– Ни за что.

– Клянусь, я просто умру, если мы станем об этом говорить.

Мы с братьями говорим одновременно, очень надеясь, что Джосс пощадит нас. Но, конечно же, она полностью нас игнорирует.

– Почему ты решил это сделать? Смотрю, ты прямо-таки погрузился во всю эту тему с «поддерживающим парнем», а? – добавляет Джосс с усмешкой.

– Просто делаю то, что сделала бы для меня она во время футбольного матча. Знаешь, если бы я не был таким придурком.

– Ты был ужасным засранцем, – со смехом повторяет Джосс.

Да уж, приукрашивать не стоит.

– Пандора сто пудов напишет об этом, ты ведь понимаешь, да? – спрашивает Стерлинг, с ухмылкой разглядывая мою футболку.

Я пожимаю плечами, делая вид, будто дело не в этом, но, если честно, я надел именную футболку намеренно. Мне нужно, чтобы Саутсайд знала – мое сердце принадлежит ей, я люблю ее так, как никогда никого не любил. Но скоро наша жизнь изменится.

Эта неделя была полна суровых реалий. Начну с вывода, к которому я пришел два дня назад в отношении отца. Дедушка высказал пару весомых аргументов, и я не могу выбросить его слова из головы. Он прав в том, что мой отец умный и тактичный человек. Даже если мы этого не замечаем, он наблюдает за нами. Следит за тем, соблюдает ли Блу условия сделки. За тем, по-прежнему ли я влюблен в нее по уши или все начинает разваливаться. А это значит, что мы должны играть свои роли, и играть их хорошо.

Вселенная будто бы слышит мои мысли, и вот решение всех наших с Блу проблем входит в зал.

– Присмотрите за моими вещами. Я сейчас вернусь.

Я чувствую на себе взгляды Джосс и моих братьев, когда встаю, надеваю толстовку с капюшоном, быстро набираю сообщение и спускаюсь с трибун. Когда я прохожу мимо Рикки, он опускает взгляд на свой телефон, чтобы прочитать сообщение.

Уэст: Встретимся за школой.

Если и существует разговор, которого мне хотелось бы избежать, так это он. Рикки стал для меня занозой в заднице с тех пор, как я впервые увидел, как он танцует с Саутсайд на вечеринке в их районе. Что меня убивает, так это эмоции, которые я вижу в его глазах по отношению к ней. Но сегодня я почти рад, что он все еще не может отпустить эту ситуацию, поскольку именно его любовь к моей девушке, возможно, единственное, что нас спасет.

* * *

– Надеюсь, это что-то важное. На улице жесть как холодно.

Я отрываюсь от телефона, когда Рикки выходит из здания.

– Я бы не попросил тебя встретиться со мной, если бы это было не так.

Я еще даже не озвучил план действий, а мне уже тошно.

– Ну и что тебе надо?

– Честно говоря, даже не знаю, с чего начать.

– Тогда, может, мне лучше оставить тебя, идиота, замерзать тут до смерти, пока ты не сообразишь, – говорит Рикки, снова направляясь к двери.

И тогда я выпаливаю:

– Августин Руиз – твой дед, да?

Рикки замирает как вкопанный и поворачивается ко мне лицом, но не произносит ни слова.

– Думаю, тебе захочется это увидеть, – говорю я, показывая изображение, которое я изучал до того, как он пришел сюда. Я сфотографировал свидетельство о рождении, которым Бун поделился со мной и Саутсайд. Я знаю, Рикки понадобилось бы нечто большее, чем просто слова.

– На что я, черт возьми, смотрю?

– На свидетельство о рождении моего отца, – отвечаю я, немного увеличивая документ, чтобы Рикки мог четко увидеть раздел, где указано имя отца Вина.

Руиз выхватывает у меня телефон и пристально смотрит на него. Судя по тому, как внезапно опускаются его плечи, я предполагаю, что явно не таких новостей он ожидал от вечернего матча.

– Это невозможно. Дедушка любил бабулю. Если бы это дерьмо было правдой, это означало бы…

– Это означало бы, что у него были секреты, – вмешиваюсь я. – Слушай, поверь тому, кто был на твоем месте. Иногда люди, которых мы уважаем, могут по-настоящему облажаться, но это не отменяет того, кем твой дед был для тебя.

Он качает головой и возвращает мне телефон.

– Не, хрень какая-то. Не знаю, что ты хотел этим доказать, но Августин Руиз, которого я знаю, был хорошим человеком.

Рикки снова пытается уйти, но по многим причинам я не могу этого допустить.