Эти Золотые короли

Я позволяю притянуть меня ближе за руку. Я снова оказываюсь к нему лицом, и Рикки ставит меня между своих колен. Затем засовывает обе руки в карманы моей куртки, переплетая свои пальцы с моими.

– Так нормально?

Между нами возникает неловкое напряжение, и мне хочется отступить, но я не могу. Публика должна это видеть. Однако, несмотря на то, что все это было идеей Уэста, я не могу не чувствовать себя ужасно, стоя так близко к Рикки и позволяя ему обнимать меня. Как будто я все еще принадлежу ему. Может, это ощущается немного напряженнее из-за нашей истории, но я чувствую себя очень неуютно, пока мы ждем появления Уэста.

Он поддерживает непринужденный разговор, рассказывая мне о том, как Шейн осваивается в Пуэрто-Рико. И время от времени я запрокидываю голову и смеюсь, создавая впечатление, будто мы говорим о чем-то гораздо более интересном.

Гораздо более интимном.

Мы продолжаем в том же духе минут пять, прежде чем визг шин сигнализирует о следующем шаге нашего плана. Я поворачиваюсь на звук, отпускаю Рикки и встречаю яростный взгляд Уэста через лобовое стекло. Да, он притворяется, но часть этой ярости настоящая. Я чувствую ее даже отсюда.

– Так вот чего тебе, мать твою, хочется? – гневно выкрикивает он, вылезая из машины и направляясь ко мне и Рикки.

– Уэст, мы просто разговаривали, – парирую я. – Ты слишком остро на все реагируешь.

– Да какая уже на хрен разница? Если хочешь навсегда остаться Саутсайдским отбросом, общаясь с такими придурками, как он, валяй, – усмехается Уэст. – А знаешь что? Может, мне отправить вам двоим билеты на одну из моих игр, как только меня выберут на драфте, а? Вот настолько мне плевать.

Вот он, самоуверенный засранец, которого я знаю и люблю. А я-то думала, что он разучился быть придурком.

Мы привлекаем толпу. Хорошо. По крайней мере, все эти усилия не пропадут даром.

Я отхожу от багажника машины и приближаюсь к Уэсту.

– Ладно, ты со мной покончил. Супер. Тогда почему ты здесь?

Скрестив руки на груди, как обиженный ребенок, я смотрю ему прямо в глаза. Он бросает на меня пронзительный взгляд, полный отвращения.

– Просто хотел сказать это тебе в лицо. И чтоб ты знала: таким сучкам, как ты, в моем городе плоховато живется.

– Следи за языком, богатенький мальчик, – хрипит Рикки у меня за спиной, и его голос звучит угрожающе спокойно.

– Иди на хрен, – огрызается Уэст.

Они оба двигаются навстречу друг другу, а я оказываюсь посередине.

– Повторишь это дерьмо еще разок?

– Иди. На. Хрен, – медленно повторяет Уэст. В его глазах читается вызов, и становится ясно, что они используют историю давней вражды, чтобы убедить всех в правдивости ситуации. И, судя по тому, как собравшаяся толпа, похоже, проглатывает эту драму, Рикки и Уэст убедили не только меня.

Я кладу руки на грудь каждого из них, разнимая.

– Уэст, просто… уходи! – кричу я, выдерживая его взгляд. Его ноздри раздуваются от ярости. Но я знаю, что у него на сердце.

Он переводит взгляд с Рикки на меня, затем отступает.

– Да идите вы оба на хрен, – говорит он. – Надеюсь, он бросит тебя ради какой-нибудь новенькой уличной крысы.

Я не спускаю с него глаз, пока он не садится в свою машину и не выезжает с парковки. Мы привлекли всеобщее внимание, что и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо по очевидным причинам. Плохо потому, что в мгновение ока… я стала девушкой, которая разбила сердце Золотому Мальчику.

R.I.P. Новенькая и Царь Мидас.

Это. Было. Жестко.

Если вы пропустили драму, то вот вам короткая версия: Царь Мидас наконец-то положил конец отношениям с Новенькой. Но будем честны, они и так были на аппарате жизнеобеспечения последние несколько недель. Может, если бы эта пара начала с более здорового общения, то им было бы за что держаться. Кажется, этот разрыв только к лучшему?

В общем, теперь Новенькая с Секси Зверем. Кто знает, как долго это продлится. Ведь она уже была с ним однажды. И провалилась.

Судя по всему, мы будем наблюдать, как этот горящий поезд снова упадет в пропасть.

До скорого, птенчики!

П.

Глава 40 Блу

Возможно, я переусердствовала.

Возможно, сказала или сделала что-то, что вышло за рамки дозволенного.

Эти и многие другие мысли проносятся у меня в голове, когда я в третий раз за вечер набираю номер Уэста. Уже почти полночь, а я не услышала от него ни единого слова. Я на взводе, расхаживаю в темноте из одного угла своей комнаты в другой.