«Новая пересмотренная стандартная версия» оставляет слово «ибо» (
Независимо от того, насколько эти описания исторически достоверны
[22], Лука изображает Церковь после Пятидесятницы как исполнение двух древних идеалов: греческого идеала истинной дружбы и девтерономического идеала общины Завета. Уже в «Никомаховой этике» Аристотеля предполагается как нечто естественное, что друзья делятся друг с другом и имеют единую душу. Все пословицы согласны с этим: «Друзья имеют одну душу между собою» и «Имущество друзей - общая собственность»[23].Иерусалимская община воплощает в своей жизни греческий идеал подлинной дружбы. И дружба эта - не просто между двумя людьми или внутри узкого круга людей, но в общине, состоящей из тысяч людей! Вместо вражды, недоверия и эгоизма - общинная этика, которая рассматривает всех членов общины как друзей в соответствии с философским идеалом. В то же время эта община, в которой «никто не нуждался», - истинный Израиль, живущий в согласии с заповедями Завета из Втор 15:
Но не будет у тебя нищего, ибо благословит тебя Господь на той земле, которую Господь Бог твой дает тебе в наследие, чтобы владеть ею, если только будешь слушаться Господа Бога твоего и стараться исполнять все эти заповеди, которые я сегодня заповедую тебе...Если же будет у тебя нуждающийся, член общины твоей в одном из городов твоих, на земле, которую Господь Бог твой дает тебе, то не ожесточи свое сердце и не сожми своей руки перед твоим нуждающимся ближним. Но открой ему руку твою и дай ему взаймы, смотря по его нужде, в чем он нуждается (Втор 15:4-5, 7-8).
Соответственно, общность имущества в церкви - это первые плоды миссии, возвещенной Иисусом в Лк 4:16-21: привести к бытию восстановленный Израиль, в котором нищие и угнетенные услышат Благую весть и увидят ее реализованной.
Общинная практика раздачи имущества нуждающимся нищим - послушание очень важному для Луки учению Иисуса, касающемуся именно этой проблемы. Отметим лишь некоторые из соответствующих евангельских текстов. Согласно «заповедям блаженства», блаженны нищие и голодные (а не как у Матфея, «нищие духом» и «алчущие и жаждущие правды») (Лк 6:20-21; ср. Мф 5:3, 6). Лука отказывается спиритуализировать блаженства, что отчетливо видно в его формулировке сопутствующих пророческих проклятий:
Но горе вам, богатые!
Ибо вы уже получили свое утешение.
Горе вам, пресыщенные ныне!
Ибо будете голодны.
Горе вам, смеющиеся ныне!
Ибо будете плакать и рыдать (Лк 6:24-25).
Осуждение богачей хорошо заметно в двух притчах: притче о безумном богаче (Лк 12:13-21) и притче о богаче и Лазаре (Лк 16:19-31). Эти притчи содержатся только в Евангелии от Луки. Они рассматривают накопление богатства как страшный просчет, который может привести к осуждению на вечные муки. В притче о богаче и Лазаре мы видим графический контраст между богачом, который «каждый день пиршествовал блистательно», и нищим Лазарем, который, весь в струпьях, лежал у его ворот, «желая напитаться крошками, падающими со стола богача». В посмертии каждого из них ждет противоположная участь. Богач умоляет Авраама (!) послать Лазаря из мертвых, чтобы тот предупредил пятерых братьев. Авраам отвечает: «У них есть Моисей и пророки; пусть слушают их». Например, им следует прочесть Втор 15 и Ис 58. Богач, видимо, зная, что братья его Библию не читают, настаивает: «Нет, отец Авраам! Но если кто из мертвых придет к ним, покаются». Суровый ответ Авраама сообщает нам многое о богословии и этике Луки: «Если Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят». Даже воскресение - и даже воскресение Иисуса! - не способно пробить жестокосердие тех, кто не внимает Моисею и пророкам. Напротив, люди, которые прислушиваются к поучениям Иисуса, поймут: Писание призывает общину именно к той щедрости, которую являет иерусалимская церковь в первых главах Деяний.