Этикет темной комнаты

Мы доезжаем до кованых чугунных ворот, у которых уже ждут несколько автомобилей наших друзей. Говорю охранникам, что все они со мной, ворота открываются, караван машин тянется за мной к дому. Повсюду приткнулись автомобили, доставляющие различные товары, двери дома – нараспашку, и обслуживающий персонал выгружает еду, фуршетные столы и коробки с хрустальными бокалами.

Ребята входят в дом и идут по коридору, а я проверяю, все ли готово к вечеринке. Самая большая комната совершенно преобразилась – здесь множество украшенных стеклянными бусами светильников, черно-золотой пол стилизовали под ар-деко, мебель – стулья, роскошные складные кресла – также выполнены в этом стиле. Трое мужчин вешают на стену огромное зеркало. Другие рабочие устанавливают вдоль стены сцену, на которой будет играть небольшой оркестр.

– Мистер Уэйт? – Навстречу мне идет организатор мероприятий, мужчина в твидовом пиджаке. – Все готово в срок. Счет за угощение получился немного дороже, чем мы договаривались, но…

– Все нормально.

Он записывает что-то в свой блокнот.

– Хорошо, сэр. Я сделал заметку.

Когда минутой позже я обнаруживаю ребят в домашнем кинотеатре, Гаррет беспокойно мечется туда-сюда перед экраном, загораживая его и мешая другим смотреть фильм, который Люк выбрал потому, что в нем идет речь о кругах на фермерских полях, якобы сделанных инопланетянами.

– Он рассказал своему папе, – возмущается Гаррет. – Ну кто так поступает?

Ребята хихикают, соглашаясь с тем, что Эван жалок, но это, похоже, еще больше злит Гаррета.

– Я ему покажу, я серьезно это говорю. Он не знает, что его ждет, но я с ним обязательно поквитаюсь.

– Мне кажется, это он уже с тобой поквитался, – буркает Люк, рот которого набит «Читос».

Все замолкают, поскольку внимание Гаррета сосредоточивается на Люке, смахивающем крошки с майки с Оби-Ван Кеноби.

– Что такое? – Люк смущенно приподнимает брови. – А чего вы ожидали, раз издеваетесь над ним вот уже несколько недель?

Гаррет делает в сторону Люка пару шагов.

– А почему ты суешься не в свое дело?

– Ты говоришь это в присутствии многих людей! Это нельзя назвать разговором наедине.

Ладони Гаррета сжимаются в огромные кулаки, и я, сам того не ожидая, встаю перед ним, защищая таким образом Люка.

– Остынь, чувак. Если тебе очень уж хочется пойти на вечер, то иди. Там будет столько народа, что никто из учителей тебя не заметит.

Он медленно выпрямляет пальцы и слегка расслабляется.

– Ну да, может, ты и прав.

– Все будет хорошо, – заверяю его я. – Ну что плохого может произойти?

Восемь

Я танцую с Брией медленный танец, на голове у меня золотая корона.

– Я же говорила, ты станешь принцем. – Бриа поднимает голову с моего плеча и улыбается, на ней тоже корона – сверкающая рубинами. – Говорила же? – Она берет мой красный галстук, притягивает меня к себе и прижимается губами к моим губам – это больше, чем поцелуй в щеку, но меньше, чем поцелуи в лифте.

Мое сердце бьется сильнее.

Она отстраняется от меня:

– Это похоже на сказку, верно? Принц и принцесса танцуют на облаках.

Вот только вместо облаков здесь картонные декорации, и мы с ней в душном спортивном зале старшей школы, окруженные следящими за порядком хмурыми учителями.

Но она так счастлива, что я подыгрываю ей:

– Ага, точно так.

Ее улыбка становится еще шире, она говорит:

– Сейчас вернусь. – Они с Мариссой берутся за руки и исчезают в толпе, и я иду на другой конец зала, где тусуются мальчики.

Брэкстон и Гаррет бездельничают, но, завидев меня, Брэкстон вопит:

– Сайе! А ты слышал, что сегодня к тебе явятся ребята и из других школ? Вместо того чтобы веселиться на собственных вечеринках.

Стараюсь спрятать гордую улыбку, проступающую на лице.

– Думаю, об этом уже везде судачат.

– Гардинер идет, – шипит кто-то из учеников, и все мы смотрим на направляющегося к нам директора.

Гаррет, не двигаясь с места, ждет, когда Гардинер подойдет к нему.

– Вас не должно быть здесь, – сурово говорит ему директор.

Несколько человек с любопытством смотрят в нашу сторону, а Гаррет словно врастает в пол, его глаза сверкают, подобно острым осколкам стекла. Он выше директора и, пользуясь этим, смотрит на пожилого человека сверху вниз.

– Пошли. – Гардинер обхватывает рукой бицепс Гаррета.

– Да пошел ты. – Гаррет вырывается из его хватки и идет прочь, но директор следует за ним, точно полицейский, и все в спортивном зале молча смотрят, как Гаррет выходит через двойную дверь в коридор.

Гаррет слоняется у лимузина, лицо у него потное и красное, словно бушующая в нем ярость начинает сказываться на сердечно-сосудистой системе.

– Да черт с ними, с этими танцульками, – примиряющее произносит Брэкстон. – Я уйду вместе с тобой.

– Легко тебе говорить, – презрительно усмехается Гаррет. – У тебя нет девушки.

– Я тоже готов уйти, – пытаюсь я разрядить обстановку. – И возьму с собой Брию и Мариссу.

Вернувшись в переполненный спортивный зал, вижу Брию на танцплощадке.

– Пошли отсюда, – говорю я.

– Что? – Бриа в шоке открывает рот. – Почему?

– Гаррета выставили вон.

– Но это не означает, что должны уйти мы.