Этимологии. Книги I–III: Семь свободных искусств

(28) В книгах бывают и другие пометки, предназначенные для понимания книг. Эти пометки вставляются по краям страниц, чтобы читающий, обнаружив с краю такого рода пометку и вернувшись к тексту туда, где ему подобная пометка уже встречалась, понял бы объяснение этих речей или стихов.

Глава XXII. Об обыденных знаках

Тысячу сто обыденных знаков (notae vulgares)[94] впервые открыл Энний[95]. Использование их состояло в том, что когда нечто говорилось во время споров или в судах, многие присутствовавшие писцы это одновременно записывали, поделив между собою на части: сколько каждый запишет слов и в каком порядке. У римлян первым Туллий Тирон[96], вольноотпущенник Цицерона[97], придумал такие знаки, но только для самого важного (praepositiones). (2) После него каждый свои [знаки] добавили Випсаний, Филаргий[98]. и Аквила, вольноотпущенник Мецената[99]. Потом Се́нека[100], собрав их изо всех юридических сборников и увеличив [их] число, получил 5000. Они называются знаками, так как обозначают слова или слоги с отмеченными характерными чертами, и так как восстанавливают знакомые (notitia) речи. Те, которые хорошо изучили [эти знаки], называются стенографистами (notarii).

Глава XXIII. О юридических знаках

Некоторые буквы в юридических книгах являются знаками определенных слов, что делает написание [этих слов] более кратким и быстрым. Ведь, например, писалось В и F вместо «bonum factum» («на благо и счастье!»), S и С — вместо «senatus consultum» («сенатское постановление»), R и Р — вместо «res publica» («государство»), Р и R — вместо «populus Romanus» («римский народ»), D и Т — вместо «dumtaxat» («поскольку», «не более»), перевернутая буква — вместо «mulier» («женщина»), Р как оно есть — вместо «pupillus» («мальчик-сирота»), головою наоборот — вместо «pupilla» («девочка-сирота»), одна «К» — вместо «caput» («голова»), две «КК» — вместо «caluminae causa» («из-за клеветы»), I и Е — вместо «iudex esto» («да будет судьей»), D и М — вместо «dolum malum» («злой умысел»). (2) Такого рода множество похожих знаков мы встречаем в старых книгах. Эти знаки новейшие императоры из законодательных кодексов постановили изъять, ибо с их помощью хитрецы вводили в заблуждение многих незнающих, а также приказали так писать буквы в законах, чтобы не вносить никаких ошибок и никаких околичностей, но чтобы очевидно было бы то, чему надо следовать, и то, чего надо избегать.

Глава XXIV. О воинских знаках

Также и в кратких списках, содержащих имена воинов, были у древних соответствующие знаки, с помощью которых они отслеживали, сколько воинов выжило в битве и сколько погибло. Знак Τ (тау) с веточками сверху [буквы], обозначал [имя] выжившего, а Θ (тхета) приписывалась к имени каждого умершего. Поэтому [эта буква] имеет стрелку посередине, то есть знак смерти. О чем говорит Персий:

И можно отметить порок черной тхетой (Pers., Sat., IV, 13)[101].

(2) Когда же хотели обозначить неопытность [воина], то использовали букву лямбду (Λ), <также как обозначали смерть, когда ставили тхету у начала имени>. Также и при начислении выплат имелось множество соответствующих знаков.

Глава XXV. О знаках букв (тайнописи)

И еще древние промеж себя создавали знаки для [самих] букв. [Ими] они между собою переписывались, когда хотели передать письменно нечто тайное. [Тому] свидетель — Брут[102], который в своих записях отмечал то, что намеревался сделать, оставляя других в неведении, что обозначают (sibi vellent) эти письмена. (2) Также и Цезарь Август пишет сыну[103]: «Поскольку много постоянно случается такого, о чем писать друг другу следует тайно, пусть у нас будут, если не возражаешь, такие знаки, что когда надо будет написать некую букву, вместо нее будем писать следующую за нею, по такому правилу: вместо А — В, вместо В — С и так далее, а вместо Z пусть будет стоять двойное АА». Также и некоторые другие знаки [древние] использовали.

Глава XXVI. О знаках пальцами (жестикуляции)

Есть некоторые знаки, [производимые] пальцами и глазами, с помощью которых общаются немые или [все люди, находящиеся] на большом расстоянии. Такой же обычай есть и у военных, поскольку они договорились передавать [жестами] рук то, что невозможно передать голосом. Иначе они, когда голосом не могут, салютуют движением меча. (2) [Вот как] Энний[104] говорит об одной бесстыднице: