Этимологии. Книги I–III: Семь свободных искусств

2. Принцип классификации. Он имеет самостоятельное и большое значение. В своей работе «Эволюция основных философских идей в Древней Греции. Платон и Аристотель» я уже отмечал эволюцию упорядочивающей мысли эллинов от классификации у Платона и Аристотеля к иерархии неоплатоников и связь этой последней с семитским мировоззрением. Как в случае с классификацией, так и в случае с иерархией дело сводится к сформулированному Платоном принципу наглядного представления. «Дело свободного человека — уметь наглядно представить в разуме то, о чем он говорит и что он мыслит»[685]. У Исидора же, в отличие от неоплатоников, мы имеем не столько иерархию, сколько старую добрую классификацию, что указывает на ранний тип научного мышления. Сам этот принцип наглядного представления восходит к вполне обыденному сознанию эллина, к его «зрелищу сознания», употребляя удачный термин А. В. Ахутина. Эллин пытался мыслить так, как жил в своем обществе: театр и суд (например, ареопаг), давали ему возможность наглядно и со стороны лицезреть суть дела. К этим двум «зрелищам» я бы добавил еще лавки на афинской агоре: ведь любой товар легко узнать и купить, если он разложен правильно и на своем месте.

Впервые метод определения сущности чего-либо через классификацию был предложен Платоном, например в «Софисте», правда здесь классификация была просто дихатомической. Мощным этот аппарат становится у Аристотеля, в особенности в его трудах по естественной истории. В Риме же создавалось множество энциклопедий, из которых самые известные — «Человеческие и божественные древности в 41 книге» («Antiquitatum rerum humanarum et divinarum Libri XLI») М. Теренция Варрона, «Естественная история» в 37 книгах («Naturalis historiae Libri XXXVII») Г. Плиния Старшего и «Сжатая наука» в 20 книгах («Compendiosadoctrina») Нонния Марцелла(прибл. IV в. н. э.). У Исидора этот метод доводится до филигранного совершенства, отшлифованный всей латинской школьной традицией.

Взять, например, риторику. Она состоит, как уже сказано, из нахождения частей речи, их расположения, собственно речи, памяти, произношения и, наконец, включает «обязанности, состоящие в том, чтобы убеждать всякого». Далее, чтобы убеждать, надо рассмотреть, каков статус дела (юридического). Статусы бывают «от разума» и «от закона». «От разума» — это статусы установления, определения, оценки и перенесения. Определение — это статусы законности и сделки. Статусы законности — это самостоятельный и несамостоятельный. Несамостоятельный — это признание, отведение вины, перенесение вины, возмещение. Признание — это снятие вины или мольба о прощении. Так, начиная с первых родов, мы доходим до последних видов. Примеры (индивиды), конечно, приводятся только для последних видов, как, скажем, для сентенциальной энтимемы, зато для первых родов приводится анализ их отношения с другими родами, как, скажем, риторики и грамматики, диалектики и риторики[686]. Короче говоря, «древо Порфирия» в действии! Всего таких деревьев в «Этимологии» сотни.

Так классифицируется все без исключения сущее сверху донизу, от Бога до неживого мира. Иногда Исидор так увлекается чисто родовидовой стороной дела, что попросту забывает вписать это все в систему божественного творения. Временами он спохватывается и ставит над всей этой классификацией Бога: «...novissimus Deus, qui est super omnia benedictus in saecula»[687]. Даже физический мир у него расположен на плоскости: рай находится на земле, далеко на Востоке; ад — под центром земли, Иерусалимом. Это прямое влияние латинской риторической и грамматической традиции: классифицируются не вещи, но слова, понятия.

Эписодий 8. Заключительный