Этюд в багровых тонах

Но до чего ж они были хитрые! Похоже, они понимали, что я в любой момент могу очутиться рядом, и всегда выходили из дому только вместе и только до сумерек. Я следил за ними битых две недели, не пропуская ни дня, и ни разу не видел их поодиночке. Сам Дреббер почти не просыхал, зато Стенджерсон постоянно был начеку. Я наблюдал за ними с раннего утра до поздней ночи, и мне не подвернулось ни малейшего шанса взять свое. Но я не отчаивался: внутренний голос подсказывал мне, что мой час скоро наступит. Я боялся только, что эта штука у меня в груди лопнет раньше чем надо и не позволит мне довести дело до конца.

И вот однажды вечером я ездил туда-сюда по Торки-террас – так называется улица, на которой они жили, – и увидел, как к их двери подкатил кеб. Скоро оттуда вынесли багаж, а еще через несколько минут появились Дреббер со Стенджерсоном. Они сели внутрь, и кеб тронулся. Я хлестнул лошадь и отправился за ними. Меня грызла тревога: было похоже, что они опять меняют место жительства. На Юстонском вокзале они вышли, а я попросил мальчишку присмотреть за лошадью и прокрался за ними на перрон. Я услышал, как они спросили про ливерпульский поезд и кондуктор ответил им, что этот поезд ушел пять минут назад, а следующий будет только через пару часов. Стенджерсона это явно раздосадовало, но Дреббер, наоборот, скорее обрадовался, чем огорчился. В толкотне я подобрался к ним так близко, что слышал каждое их слово. Дреббер сказал, что у него есть маленькое дельце – пусть, мол, его спутник обождет тут, он скоро вернется. Второй стал возражать и напомнил ему, что они согласились держаться вместе. Дреббер сказал, что дело у него деликатное и он должен пойти один. Я не расслышал ответа Стенджерсона, но другой разразился руганью и заявил ему, что он всего лишь наемный слуга и не имеет права указывать ему, как поступать. Секретарь понял, что плетью обуха не перешибешь, и просто предупредил Дреббера, что если тот опоздает на последний поезд, его можно будет найти в гостинице «Халлидей». Дреббер пообещал, что вернется на платформу до одиннадцати. На том они и расстались.

Наконец-то наступил момент, которого я так долго ждал. Мои враги допустили роковую оплошность. Вместе они могли защитить друг друга, но поодиночке были бессильны против меня. Тем не менее я решил не торопиться: зачем рисковать? Мой план был готов давно. Месть не приносит удовлетворения, если жертва не успевает сообразить, кто нанес удар и за что на нее обрушилась кара. По моему замыслу, преступники должны были понять, что их настигла расплата за старые грехи. Случилось так, что за несколько дней до этого человек, присматривавший за пустыми домами на Брикстон-роуд, обронил в моем экипаже ключ от одного из них. Вечером он обнаружил потерю, вернулся за своим ключом и получил его обратно, но к тому времени я уже изготовил дубликат. Благодаря этому в моем распоряжении оказалось по крайней одно место в вашей огромной столице, где можно было не опасаться помехи со стороны. Теперь мне предстояло придумать, как заманить туда Дреббера, – задача, согласитесь, нелегкая.

Он вышел на улицу и двинулся по ней, заглядывая во все питейные заведения подряд. В последнем из них он провел добрых полчаса и выбрался оттуда шатаясь – видно, времени зря не терял. Прямо передо мной стоял наемный экипаж, и он в него влез. Я ехал сзади так близко, что всю дорогу морда моей лошади была в каком-нибудь ярде от задка его кеба. Мы пересекли реку по мосту Ватерлоо и долго колесили по городу, а потом, к моему удивлению, снова очутились на той самой улице, где они снимали жилье. Я понятия не имел, зачем его туда принесло, однако проехал мимо и остановил свой кеб чуть подальше, ярдах в ста от пансиона. Он отпустил экипаж и вошел в дом. Дайте мне, пожалуйста, воды, а то во рту пересохло.

Я протянул ему стакан с водой, и он выпил его до дна.

– Ну вот, так-то оно получше, – сказал он. – В общем, подождал я его с четверть часа и вдруг услыхал внутри шум, как бывает, когда люди дерутся. Через минуту дверь распахнулась, и на пороге появились двое – одним из них был Дреббер, а второго, молодого парня, я никогда раньше не видел. Этот парень держал Дреббера за шиворот, а когда выволок на крыльцо, дал ему такого пинка, что тот кувырком полетел на мостовую. «Ах ты свинья! – крикнул он, грозя ему палкой. – Я научу тебя, как оскорблять честную девушку!» Он был так разъярен, что наверняка хорошенько отделал бы Дреббера своей дубинкой, если бы этот трус не драпанул от него что есть мочи. Хромая, он добежал до угла, увидел мой кеб и вскочил в него. «Едем в гостиницу «Халлидей»!» – приказал он.