Этнические конфликты в странах Балтии в постсоветский период

На рубеже XX века латгалы еще называли себя только «католиками». Название «латвиеши» употребляли мало. Католиками также были поляки и литовцы. Латгалы строго соблюдали законы предков и до 30‑х годов прошлого века жили по старым обычаям. Выйти замуж за не говорящего на своем языке считалось бесчестием, а выйти замуж за иноверца – преступлением. Воровство лошади, коровы – основных средств существования – часто наказывалось самосудом, иногда смертной казнью на месте. Между латгалами, которые проживали в Витебской губернии, и латышами-балтиешами, которые проживали в балтийских губерниях, была большая пропасть. Под понятием «балтиеши» подразумевались тогда и нынешние латыши, и эстонцы, и балтийские немцы. Всех их объединяла одна лютеранская вера.

Разделение между двумя рассматриваемыми народами было по вере, языку, менталитету и, наконец, по правовому положению. Курляндская и Лифляндская губернии сильно отличались от Витебской губернии. Балтийские губернии жили по своим законам, обладали известной автономией. Даже наследственное право в них в корне отличалось. В Витебской губернии земли наследовались всеми сыновьями поровну, а в балтийских губерниях наследовал только старший сын и землю не делили. Младшие сыновья, если они были, шли в офицерство, в чиновники, а кому не повезло, те «делали» революции. Этот закон о наследовании действовал и после 1920 года в ставшей независимой Латвии. Только с 1936 года, когда ввели в действие «улманисовский» гражданский кодекс, Латгалию по наследственному праву приравняли к Курземе и Видземе.

Кришьянис Валдемар в 1881 году писал: «Балтиеши-латыши больше чем на две трети были холопами и горожанами». То есть они были сельскохозяйственными рабочими в имениях немецких баронов и мало кто из них мог иметь свою землю, а также были наемными рабочими на предприятиях в городах. Этому известному латышскому общественному деятелю принадлежат также такие слова: «Мы не знаем, как проголосуют холопы в Видземе через 20–30 лет». В 1917 году, действительно, Видземе проголосовало за большевиков и сотворило трибуналы по образцу Парижской коммуны для расправы над имущими классами. К. Валдемару также принадлежат другие слова: «Если латгалы не хотят освоить готский алфавит, то пускай они осваивают кириллицу и пропадают». В честь такого «друга» латгалов сейчас названа одна из главных улиц города Резекне. А улица имени Ф. Трасу на, который боролся за права латгальцев, находится на самой окраине города. Жизнь показала, что алфавит, которым пользовались латгалы 300 лет подряд, более удобен, чем готский. Диктатор Улманис после прихода к власти после 1934 года начал внедрять во всей Латвии алфавит, которым до этого пользовались латгалы.

С развитием аграрных отношений большинство сельского населения балтийских губерний превратилось в наемный пролетариат. Те, кто работал в небольших хозяйствах, семьи старались не заводить. Рождаемость снижалась, и уже с середины XIX века в Видземе и Курземе не хватало рабочих рук. С установлением всеобщей воинской повинности в Российской империи хозяева земли – балтиеши старались рожать лишь одного мальчика, так как единственного сына не брали на воинскую службу. Да и тот единственный сын после окончания учебы предпочитал стать офицером или приобрести другую профессию и остаться в городе. Эти обстоятельства хорошо описал латышский новеллист Рудольф Блауманис. Большинство балтиешей понятия о частной собственности не имело, что и сделало их приверженцами большевизма.

В Латгалии все было по-другому. Здесь практически не было безземельных крестьян. Так называемых «бобылей», то есть безземельных, было максимум два или три на сто жителей. Это определяло негативное отношение всех жителей Латгалии к призывавшим произвести передел земли социал-демократам, которых латгалы насмешливо называли «зосулями», что в переводе значило «гусятники». Поэтому в революцию 1905 года имения в Латгалии не жгли – понятие частной собственности считалось здесь святым. Военное положение, в отличие от балтийских губерний, в эту революцию в Латгалии не вводилось. Конфликты местного значения были лишь из‑за интенсивной вырубки лесов помещиками. Близость к Санкт-Петербургу – железная дорога – позволяла жителям Латгалии иметь заработок в столице. Часто бывало, что мужчины работали в городе, а на земле работали остальные члены семьи. На заработок по ту сторону Айвиексте, к так называемым «чивлям» (балтиешам), латгалы не ходили, так как там мало платили. Да и вера там была другая – работать надо было и во время католических праздников. Происхождение слова «чивли» достоверно не известно. Есть предположение, что оно происходит от слова «чудь» – так в царское время звали всех тех, кто жил за рекой Айвиексте.