Этнические конфликты в странах Балтии в постсоветский период

В первое время независимости жителей Латгалии в регулярные воинские части не призывали, оружие им не доверяли. Зато была создана Трудовая армия, в состав которой входили так называемые лесоэксплуатационные батальоны. Бойцы этих частей бесплатно пилили лес для правительства в Риге.

Итак, Латгалия была освобождена от большевиков, но зато оккупирована частями Временного правительства.

В Латгалии после освобождения от большевиков власть не переходит к Земельному совету Латгалии. Здесь назначается начальником вновь образованного «Латгальского округа» А. Берзинып, и ему передается вся власть в Латгалии. Вводится военное положение и комендантский час. Так, в присутствии военных частей Временного правительства, начинаются выборы в Учредительное собрание. Под крылом начальника округа «латгальского гаулейтера» А. Берзиныпа в Латгалии организуются карманные партии балтиешей. Назначенная из Риги балтиешами администрация не дает права агитации партиям латгальских патриотов. В Латгалии активными избирателями являлась и дислоцированная здесь армия балтиешей. Как и за кого голосует армия, всем известно. И, тем не менее, все депутаты от Латгалии отказываются голосовать на Учредительном собрании за «конституцию», в которой записано, что Латвия унитарное государство.

Все решения латгальских съездов Учредительным собранием во внимание не принимаются. Мало того, большая часть Дрисенского уезда, населенного около 45 000 латгалов, отдается Белоруссии, а к Латвии присоединяется округ Пыталово, в котором живет 95 процентов русских. А для чего это делается, спрашивается? Ответ прост: чем меньше латгалов, тем сильнее позиции латышей-балтиешей. Ведь в те годы Курляндия была малонаселенной. Поход делегации жителей Дрисенского уезда к «гаулейтеру»

Латгалии с просьбой организовать плебисцит по поводу их принудительного присоединения к другой стране оказывается безуспешным. Согласно мирному договору и договоренностям правительственных комиссий, в которых не было ни одного латгала, войска Временного правительства оставляют Дрисенский уезд. Потом тех латгалов, которых пощадили сталинские репрессии в Дрисенском уезде, добили свои «братья» во время карательных операций против советских партизан зимой 1943 года.

С первых дней освобождения Латгалии от большевиков ее переполнили чиновники из бывших балтийских губерний с тем, чтобы научить латгалов «правильному» языку и освободить их от непристойной речи. Латгальский язык провозглашается диалектом латышского. Однако до середины 30‑х годов он еще изучается в начальной школе. После фашистского переворота К. Улманиса латгальский язык запрещается вовсе, книги на нем изымаются из библиотек и сжигаются. До этого, при крайне странных обстоятельствах, погибает 3. Мейеровиц, который обещал латгалам сохранить возможность пользоваться родным языком.

С 1925 года из государственных учреждений Латвии изымаются печати с надписями на латгальском языке. Переименовываются названия рек, озер, населенных пунктов. Все эти топографические названия переводятся на «правильный» язык.

С отделением церкви от государства создаются светские органы регистрации гражданского состояния граждан – загсы. В результате появляется возможность давать несвойственные католикам имена. Перед крещением ребенка необходимо было зарегистрировать в загсе. А как быть с больным или если крестить надо было в пятницу? Помрет не крещенным, или священнику за незаконное крещение без регистрации надо было отправляться в тюрьму?

Латвия своим радикальным аграрным законом причислила себя к странам, где не соблюдается право на собственность. Латгалия еще была под большевиками, а уже стали делить награбленное имущество «поровну». В Курземе и Видземе хозяйства в результате получали в среднем по 45–50 га, а в Латгалии их размер был не более 7-15 га. В Мердзенской волости Латгалии было около 15 000 жителей, а в некоторых волостях Курземе по 700 человек. Так, в среднем в Курземе и Видземе, где семьи были по три-четыре человека, образовались хозяйства, которые не могли обрабатывать землю без привлечения наемной рабочей силы. В Латгалии семья из 10–15 человек жила на 5–7 га. «Один закон, одна правда для всех»?

Оправданием аграрной реформы, а на самом деле грабежа, было то, что около половины всей земли в стране принадлежало не латышам, а немцам, полякам, русским. Как и всегда при грабеже, достается больше тому, кто сильнее. Так было и с аграрной реформой в Латвии. Землю часто получали спекулянты, ведь каждый, кто не имел земли, мог ее взять, даже городские чиновники, а потом продать. Латышский поэт, социал-демократ и депутат Сейма Я. Райнис «подарил» себе имение Дурбе, принадлежавшее ранее ландесверовцу фон Реке. Это при том, что фон Реке освобождал Резекне от большевиков. Жена Я. Райниса метила на имение Стукманю. Народ вышел против этой семейной пары с плакатами, на которых были записаны слова самого Я. Райниса: «Долой чертей помещиков!»