Это было в горах

Но как бы там ни было, рыть закопушки и мелкие шурфы ребята научились. Научились и выбирать из закопушек рыхлую массу породы для шлиховой пробы — песок, глину, галечник, щебенку, суглинок.

А дальше опять остановка. Снова пришлось, не отрывая глаз, следить за тем, как ловко вымывает Светлана из пробы шлих, то есть особенно тяжелую и обычно самую мелкую часть породы.

Это было куда сложнее, чем рыть закопушки. Породу приходилось непрерывно мешать, держа лоток или тазик в воде. Время от времени надо было выбрасывать гальку, отсеивать чуть заметными толчками и покачиванием более легкую часть породы и ловко смывать ее тихой струей проточной воды.

Попутно Светлана рассказывала ребятам, для чего моются шлихи и как по ним отыскивается месторождение киновари. Сначала это казалось непонятным. В самом деле, роешь где-то в долине реки вдоль ее русла закопушку, моешь шлих, получаешь какой-то темный и тяжелый тонкозернистый песок и вдруг — пожалуйста, изволь по нему угадать, где в горах залегает ртутная руда.

Впрочем, довольно скоро Димка понял, что «угадать» не так уж трудно. Руда в горах, как и любой другой камень, под действием воды, ветра, температурных колебаний, от расширения трещин при замерзании воды и по разным другим причинам разрушается и дробится, подвергается физическому выветриванию. Отделившиеся при этом от коренных выходов кусочки руды и пустой породы в силу собственной тяжести скатываются вниз, или же их сносит поток воды, а иногда и снежная лавина. Катясь по склону горы, они, прежде чем попасть в долину ключа, ручейка или реки, еще более дробятся.

В долинах кусочки руды подхватываются речной водой и снова измельчаются, скатываются еще дальше, превращаясь в мелкую гальку, а потом и в зернышки — песчинки больших, средних и малых размеров. И вот, когда вымоешь породу, эта мелочь, — в том числе и зернышки киновари, как более тяжелые, — остается на дне лотка в шлихе.

Светлана изучала состав песчинок из шлиха под бинокулярной лупой. Отыскав зернышки киновари, она считала, сколько их в каждом шлихе. Место, где была взята проба, девушка наносила на топографическую карту, обязательно отмечая, сколько зерен киновари на этом месте найдено.

Тогда Димка и Борис начинали рыть новые закопушки на склонах долины выше тех, в которых оказалась киноварь.

Шлихи, взятые на склонах гор, опять изучались, и если результаты были интересны, Светлана и Лидия Петровна поднимались еще выше и осматривали породы в скальных выходах, или, как они говорили, обнажения горных пород, чтобы найти коренной источник сноса.

В тех случаях, когда на склоне горы или на самой горе обнажений было мало и на задернованных склонах росла трава, ребята рыли канаву, добираясь до камня. Геологи тщательно осматривали вскрытые ребятами породы и, если замечали в них зернышки киновари, снова брали пробы.

Так они определяли, откуда падали обломки рудных пород.

Изучив процесс поисков ртутной руды и поняв значение промывки шлихов, Димка быстро научился отыскивать малиново-красные зернышки киновари сам. Светлана показала ему, как надо пользоваться бинокулярной лупой, а когда шлих еще не вынут из лотка, то и простой лупой. Заканчивая промывку, юный поисковик зорко всматривался в блестящую массу шлиха. Как опытный золотоискатель не пропустит ни одной золотинки в лотке, так и Димка теперь не пропускал ни одного зёрнышка киновари.

…Теперь всё это в прошлом. Вот уже второй день, как Борис и Димка ведут шлихование сами, без всяких подсказок Лидии Петровны или Светланы.

Первый день ребята шли вместе. Вместе и ночевали у развилки реки Белой, бассейн которой надо было прошлиховать. Дальше перед ними лежали две безымённые речушки, составляющие Белую. И Димка предложил разделиться: Борис пойдет по левой реке? а он — по правой.

— Чуть ли не в два раза быстрее закончим работу. Правда, Туча? Одну ночь переночуем поврозь, потом опять сойдёмся. Есть?

— Есть, — мрачно согласился Борис.

Правая речушка пробиралась по неширокой долине, поросшей дремучей тайгой. С обеих сторон её обступали мохнатые кедры, сосны и ели. Лишь у самых берегов к ним примешивались светло-зеленые лиственницы, белоствольные березы, серебристые под солнцем осины, черемуха, рябина, ивняк. Внимательно вглядываясь в прибрежные камни и редкие невысокие скалы, Димка чувствовал себя настоящим геологом.

Последняя запись в его блокноте говорила, что в шлихе № 200 замечено три зерна киновари. Это не вызвало в юном разведчике ни радости, ни огорчения. По три зерна киновари в шлихе они находили и в долинах других рек, где работы уже закончены. Лидия Петровна называла эти результаты отрицательными: месторождения ртути там не было. И все же она упорно твердила, что нужно отмечать каждое зернышко, вымытое из аллювия[1].

— И три зерна киновари могут привести к месторождению.

Однако от наблюдательного Димки не ускользало огорченное выражение лица геолога, когда они, не находя ничего ценного, оставляли одну долину за другой. Впечатлительная Светлана и вовсе была в отчаянии.