Это было в Праге. Том 1. Книга 1. Предательство. Книга 2. Борьба

– Боюсь, что поздно уже раздумывать. Я никак не ожидал такого быстрого разворота событий. За городом у меня семья, большая семья. Здесь, как видите, приличный дом. Бросить всех и всё и превратиться в какого-то отщепенца – это не в моей натуре. Вы меня, помню, предупреждали о конспирации. И правильно сделали. Я строго следовал вашему совету, и мое осторожное поведение дает основания надеяться, что наши отношения не всплывут наружу. Как вы полагаете?

– Это будет зависеть от вас самих.

– Ну, за себя я ручаюсь, – сказал Гоуска.

Антонин встал, собираясь уйти. Пришел он не к Гоуске, а к Ярославу. Но был день, и он опасался, как бы его не выследили. Поэтому он сначала зашел к Гоуске. Встреча с Ярославом теперь не могла состояться. Придется отложить до вечера.

– Мой совет: духом не падайте, – сказал Антонин на прощанье. – О вашем сотрудничестве с гестапо знаю пока только я один. Вы смело можете остаться в Праге.

«Верно, пока знаешь ты один, – подумал Гоуска, проводив гостя. – Вот именно – пока. Нет уж, друг любезный. Разреши мне думать своей головой. Теперь ты мне не указчик. Довольно мне этой опеки».

Гоуска вышел во двор, спустился в котельную и попросил Лукаша зайти в кабинет.

Когда Лукаш явился, Гоуска любезно предложил ему сигару.

– Вас, пан Блага, устраивает работа у меня?

– Не жалуюсь, – ответил Лукаш.

– А не согласились бы вы, невзирая ни на что – абсолютно ни на что! – остаться у меня еще на год?

– Пожалуй, согласился бы, – сказал Лукаш, хоть и не мог понять, куда клонит хозяин и чем вызвана его подозрительная любезность.

– Вы не будете раскаиваться, уверяю вас.

– Возможно.

Гоуска склонил к плечу свою большую голову и растянул губы в улыбке. Потом он отодвинул ящик стола, достал пачку денег и, подавая ее Лукашу, сказал:

– Вы хороший человек, пан Блага. Я вами доволен. Здесь удвоенное жалование за год. Ровно за год.

Лукаш взял деньги. Чем все это объяснить? Разве Гоуска не видит, что земля горит у него под ногами? Люди загадывают не больше, чем на неделю, а он смотрит на год вперед. И, кажется, не боится, что могут пропасть денежки.

– Я вижу, вы немного удивлены? – спросил Гоуска, следя за выражением лица своего истопника.

– Да, пожалуй.

– Я вам сейчас объясню. Мне придется уехать из Праги. На целый год. Я не могу допустить, чтобы мой дом в течение года оставался без присмотра. Вечером сюда явится мой доверенный. Он назовет себя моим кузеном и формально примет на себя управление домом. Возможно, он поселится здесь, но, быть может, решит положиться на вас и только изредка будет наведываться. Это его дело. Я разрешаю вам перебраться в дом и выбрать себе комнату по вкусу. Вот столовую, скажем. Это вас устроит?

– Вполне, – ответил Лукаш.

Ситуация стала проясняться. Но он решил спросить на всякий случай:

– А ваш кузен не выгонит меня после вашего отъезда?

– Это исключено. Он предупрежден.

– Ну что ж. На меня вы можете вполне положиться. Я вас не подведу.

– Я в этом уверен, – Гоуска дружески похлопал Лукаша по плечу. – Перебирайтесь в столовую сейчас же. Через полчаса за мной придет машина.

– Перебраться я всегда успею, вы не беспокойтесь.

– Ну, смотрите, вам виднее.

И действительно, через полчаса к дому подошла закрытая машина. Лукаш помог хозяину перенести в нее два чемодана, туго набитый портфель, зимнее и демисезонное пальто, дождевик. Гоуска на прощанье пожал Лукашу руку и уехал.

Лукаш подождал, пока машина скроется за углом, вошел во двор и запер калитку.

Оказаться почти полным хозяином особняка – мог ли он мечтать об этом? Да еще в такие накаленные дни! Молодец Гоуска – решил исчезнуть. Вот это действительно развязал руки! Выручил! Бедняга Антонин мечется, не зная, где укрыть людей Глушанина. Чего же лучше: убежище приготовлено хоть для целого батальона. К их услугам и дом, и чердак, и подвал. Правда, есть серьезная помеха: кузен, доверенный Гоуски. Видимо, придется убрать его. Борьба есть борьба, церемониться не приходится. Не отказаться же от особняка, который может сыграть огромную роль в самые горячие дни сопротивления. Это было бы непростительно. Прежде всего надо допросить кузена, посмотреть, что это за гусь, опасен ли, и потом уже решить, убрать его или попросту запереть в кочегарке.

Время было уже позднее. Лукаш закрыл ставни на окнах, включил свет.

Раздался звонок.

Лукаш поспешил во двор, отпер калитку.

Вошел незнакомый человек, уже пожилой, в легком и достаточно поношенном пыльнике.

– Пан Блага? – спросил незнакомец густым баском.

– Совершенно верно.

– Я кузен пана Гоуски. Вас я уже видел, когда вы выносили его вещи в машину.

– Очень приятно, – не совсем дружелюбно заметил Лукаш. – Значит, пан Гоуска уже выехал из Праги?

– Уже выехал. Я провожал его на аэродром.