Это было в Праге. Том 2. Книга 3. Свет над Влтавой

«Каковы планы реакции? Хотя реакционеры и заявляют, что у нас никто не думает о возвращении национализированного хозяйства старым владельцам, мы знаем, что реакция стремится к этому, что она хочет возврата страны к предмюнхенской обстановке. Реакция, проникая во все партии, будет стараться еще больше подорвать деятельность правительства, парламента и остальных народных органов, чтобы в определенный момент сделать правительство и парламент совершенно недееспособными. Она хотела бы вызвать в удобный момент правительственный кризис и предпринять попытку создать чиновничье правительство. С политической точки зрения этот шаг нужно было бы оценить как попытку реакционного путча, как попытку реакционного государственного переворота. Для этого нужно быть готовым к тому, чтобы дать реакции должный отпор, который бы сорвал ее планы».

Сойер свернул лист бумаги, спрятал в карман и взглянул на Гоуску.

– Это как же? – пробормотал Гоуска.

– Да вот так, – в тон ему ответил Сойер. – И так бывает всегда, если себя считают умником, а противника дураком. Единственное их спасение – не тянуть волынку, а немедленно бить под ложечку. Как долго еще можно планировать и болтать? Как долго можно готовиться? Если они и на этот раз опоздают, то, поверьте мне, без помощи извне, без нашего прямого вмешательства они не сделают больше ни шагу. Борна мы не удивим этой депешей. Подумаешь, план! Дело не в плане. Этот план не новость для Борна. Его интересуют сроки, конкретные сроки. Я бы предпочел послать депешу из четырех слов: «Начинаем через две недели». И, уверяю вас, Борн завтра же прилетел бы в Прагу.

Гоуска извлек из кармана большой клетчатый платок и гулко высморкался…

3

Сойер уже стоял в дверях квартиры, а Гоуска протянул руку к выключателю, чтобы потушить свет. В это время грохнул взрыв, заставивший их вздрогнуть.

– Что это? – шепотом спросил Гоуска.

– Не понимаю, – также шепотом ответил Сойер. – Где-то очень близко.

– Совсем рядом. Тут, в Градчанах.

Сойер порекомендовал выйти из квартиры поодиночке и посмотреть, что случилось…

В углу сада, неподалеку от кирпичной стены, лежали, распростертые на снегу, два человека. Один из них был наверняка мертв. Второй еще стонал. Тут же валялись две маленькие саперные лопатки, и в земле зияла небольшая черная воронка.

Горожане, тесня друг друга, пытались протолкаться поближе к месту происшествия.

– Разойдись!.. Дорогу!.. Дорогу!

– Ребята из Корпуса приехали.

– Сейчас разберутся…

Помигивая фонариками, сквозь людскую стену пробились три сотрудника Корпуса национальной безопасности.

Один из них смело перевернул неподвижное тело, осветил лицо фонарем, сказал коротко: «Готов!» – и склонился над вторым.

Раненый продолжал стонать и руками загребал снег.

– Кто вы такой? – спросил его сотрудник Корпуса.

В ответ послышалось невнятное бормотанье.

Сойер сделал несколько шагов вперед и прислушался.

– Громче! Громче! – потребовал сотрудник. – Назовите себя. Для дела это важно.

– Труска… Труска… – повторил пострадавший отчетливее. – Людемир Труска…

Сойер отшатнулся, будто его толкнули в грудь.

– Как вы сюда попали? – пытался выяснить сотрудник. Не дождавшись ответа, он дал команду: – Осторожно поднимайте и несите в машину. Одному придется остаться здесь. Тебе, Владмир. Расходитесь, товарищи! Пока ничем не могу вас утешить. По всем признакам, они здесь откапывали или закапывали что-то и подорвались.

Гоуска попытался отыскать в толпе Сойера, но его и след простыл.

4

Адам Труска немало был поражен, когда к нему на квартиру явились представители органов национальной безопасности и повезли с собой в Прагу. Не менее его был поражен и Ковач.

– Чертовщина какая-то получается, – сказал, прощаясь с Адамом, Ковач. – То меня взяли, теперь – тебя. Но ты не унывай! Я переверну все вверх дном. Дойду до самого Носека. Подумать только, что творится…

Всю дорогу Адам Труска ломал голову, стараясь разгадать повод к своему аресту. Но как ни старался, так и не сумел ничего придумать.

В Праге следователь задал ему вопрос:

– У вас есть брат Людемир?

Только здесь Адам Труска сообразил, что, по-видимому, попал в какую-нибудь грязную авантюру, затеянную его старшим братом.

Да, брат по имени Людемир у него имеется. Они долго были в разлуке. Брат много лет жил в США и только полтора месяца назад вернулся на родину. Приехав, он рассказал, что был участником войны на стороне союзных войск, попал в Европу и теперь не хочет возвращаться в Америку. Брат заявил, что Америка ему опротивела, и очень просил помочь ему найти работу на родине.

– Он жил у вас?

– Да, у меня.

– Чем занимался?

– Ничем не занимался.

– Отлучался куда-нибудь?

– Несколько раз ездил в Прагу, один раз в Братиславу.

– А где он сейчас?

Адам Труска затруднялся на это ответить. Два дня назад брат сказал, что поедет в Прагу; там ему якобы предлагают работу на автозаводе. Но верно это или нет, Адам Труска утверждать не может.

– Как вы отнеслись к неожиданному появлению брата? – спросил следователь.