Это было в Праге. Том 2. Книга 3. Свет над Влтавой

Кратохвил пользовался полной поддержкой заместителя премьер-министра монсеньера Шрамека, а также министров-католиков Галы и Прохазки. Он состоял в хороших отношениях с архиепископом Бераном.

Заявление Янковца о том, что его квартирант инженер Тука встречался у Национального музея с рыжеволосым человеком, носящим черную повязку на левом глазу, дополнило сведения об «Одноглазом». Янковец дал адрес дома, в который заходил Тука. В поле зрения Корпуса попали новые данные.

2

Вынужденный отъезд Эльвиры из Чехословакии и предстоящий отъезд Прэна остались для Нерича загадкой. Он не мог знать всей подоплеки дела, а Сойер и Прэн не считали нужным посвящать его в подробности. То же обстоятельство, что на него взвалили дополнительную агентуру, только польстило самолюбию Нерича. Он сделал слишком поспешные выводы в свою пользу.

«Похоже на то, что Прэн не вытягивал дела, – подумал он. – Не того чекана разведчик. А на мне остановились, конечно, не без ведома самого Борна».

Нерич без протеста принял на связь Лишку, квартира которого ему была уже знакома по встречам на ней с Прэном, инженера из Моста Арнольда Тука, имевшего кличку «Наварро», и содержательницу конспиративной квартиры модистку «Раймонду».

Нерич поверил, что его акции повышаются, и мрачные мысли, угнетавшие его последнее время, развеялись. Этому способствовало благополучное существование на нелегальном положении и удачи последних дней. Все шло гладко, развивалось по плану, без сучка и задоринки, и открывало широкие перспективы. Масштабы заговора захватывали его и взбадривали его энергию.

Только две вещи смущали и беспокоили: арест Лоретты и переезд Божены к отцу.

Решение «ликвидировать» Лоретту и Божену, возникшее в его голове и одобренное Прэном и Сойером, заставило Нерича сделать в этом направлении предварительные шаги. Не рискуя появляться в квартире Лоретты, которой он не доверял, а тем более на своей старой квартире, Нерич по обоим адресам послал разведку. Результат поразил его; Пшибек арестована, а Божена переехала к отцу.

Нерич долго ломал голову над вопросом, что могло стать причиной ареста Лоретты. Он видел в этом какую-то хитроумную комбинацию со стороны Корпуса национальной безопасности, рассчитанную на содействие Лоретты в его поимке.

Оставалась Божена. Нерич ненавидел ее и считал истинной виновницей всех своих несчастий. Что дала ему женитьба, кроме бедствий, свалившихся на его голову? Ровным счетом ничего. И стремление расправиться с бывшей женой с каждым днем крепло в нем. Но переезд Божены к отцу неожиданно перечеркнул весь разработанный план расправы. Приходилось изобретать новый вариант. Прэн посоветовал придать убийству вид несчастного случая. Нерич согласился.

3

Морозная февральская ночь. Серебряными хрусталиками повисли в черном небе мигающие звезды. Густой туманностью протянулся Млечный Путь.

С грохотом пробежали в парк последние трамваи.

Деревья Летненского парка, серые от инея, казалось, сошли с новогодней открытки.

Закончив свой трудовой день, Прага готовилась ко сну. Стихает городской шум, все реже звучат автомобильные сирены, гаснут пляшущие световые рекламы и огни в окнах домов, все безлюдней становятся улицы.

Нерич вышел из квартиры Кратохвила и медленно спустился по ступенькам лестницы. Долго стоял в черном проеме выходных дверей, всматриваясь в лица прохожих, оглядывая улицу из конца в конец.

Наконец поправил повязку на глазу, вышел из дома и крупными шагами пошел вдоль пустынной улицы.

Пройдя два квартала, он свернул за угол, здесь тоже постоял немного и скрылся в черном зеве узких ворот.

Через минуту послышался рокот запущенного мотора, и из ворот вынырнула закрытая автомашина. Завернув, она помчалась к военному аэродрому.

У руля сидел бывший начальник гаража, изгнанный Морганеком с автобазы и нашедший приют у Громадского. Богацкий вел машину уверенно, смело, делая плавные повороты, легко обходя препятствия, избегая резких торможений и частых сигналов.

В черте аэродрома дорогу машине преградила высокая фигура коменданта Громадского. На нем был теплый комбинезон, подбитый мехом, летная шапка, очки. Нерич не сразу узнал своего сообщника – в этом одеянии он походил на медведя. Комбинезон связывал и стеснял его движения. Даже походка Громадского изменилась, он шагал неуклюже, будто вместо ног у него были протезы.

Машина затормозила. Нерич вышел.

– Как? – спросил он, обводя взглядом местность. Впереди на фоне неба вырисовывались заиндевелые полукруглые крыши ангаров. На большой территории летного поля здесь и там смутно угадывались очертания разнотипных самолетов.

– Все готово, – ответил Громадский.

– Здесь подождем?

– Да, лучше здесь.

Машина отошла в сторону, к кювету. Нерич прохаживался вместе с Громадским.

Поддувал морозный ветерок. Нерич поднял воротник. Как ни странно, он сейчас думал не о предстоящей опасной и дерзкой ночной операции, в успехе которой не сомневался, а о том, как лучше и вернее ликвидировать Божену.

Вскоре сo стороны города бесшумно подкатил закрытый пикап и из него вывалились восемь человек, одетых в форму чешских пилотов.