Это было в Веморке

Англичане с каждым радиосообщением из Веморка также пристально следили за производством тяжелой воды. Ученик Вернера Гейзенберга, принявший восемь лет назад английское гражданство, немецкий ученый Рудольф Пайерлс сумел убедить Уинстона Черчилля в разработке ядерного оружия. Но на тот момент Британия не могла позволить себе, в отличие от Германии, полномасштабной работы в этом направление. Их волновало одно — не дать на острове появиться отпечаткам колес немецкой техники. Если Гейзенберг и его группа уже приступила к созданию урановой машины, то Пайлерс занимался расчетами. Когда ему задали вопрос по поводу тяжелой воды и сказали, что немцы серьезно занялись её производством, надо признать, его это поставило в тупик. Несомненно, тяжелую воду можно использовать в ядерном реакторе как замедлитель, но гораздо практичней было бы применение дешевого и доступного графита. Вот это не давало ему покоя. Он не верил, что Вернер Гейзенберг этого не видел. С другой стороны, может заблуждался он. Как оказалось впоследствии, ошибался третий. Профессор Вальтер Боте участвовал в немецком «урановом проекте» и летом этого года он доказал, что использование идеально очищенного графита как ничто подходит для решения данной задачи. Через полгода был проведен повторный опыт с заказанным специально для него чистейшем электрографитом. Это было фиаско. Эксперимент не удался и Вернер Гейзенберг остановился только на тяжелой воде. Лишь в 1945 году удалось обнаружить ошибку. В графите было ничтожное количество азота попавшего из воздуха, но время, как известно, не возвращается. Уже было поздно.

Для Лотара лето пролетело быстро. Занятый увеличением производства и полностью посвятив этому всё свое время, он не замечал, что каждый его шаг на заводе фиксировался, и каждое его движением обязательно было под наблюдением. Тем более он не мог знать, какая опасность уже висела над ним. Дабы сорвать производство тяжелой воды, Якоб предлагал англичанам избавиться от Логдэ под видом несчастного случая, на что был получен категоричный запрет. Немцы никогда не поверили бы в случайную смерть Лотара, а под удар ставилась вся агентурная сеть на заводе, поэтому, даже нехотя этого, Якобу приходилось следить, чтобы с Логдэ ничего не случилось.

Уже около месяца он не был в Рьюкане, проводя ночи в кабинете, а днем, во время отдыха, поднимался на плато по канатной дороге глотнуть свежего воздуха и в очередной раз понаблюдать за беркутом. Он чувствовал усталость и, понимая, что к хорошему это не приведет, сегодня решил посетить «Kornsnok». На календаре была пятница, а в баре свежее пиво, привезенное Хельгом и кроткая улыбка Льот.

Глава 12 Второй дом

В эти дни солнце уже покинуло Рьюкан, и мало кто из жителей праздно прогуливался без дела по городку. Но даже в это время здесь присутствовала непередаваемая красота. Чего только стоило светящиеся, отраженным от вечных снегов солнцем, вершина горы Гаустатоппен.

— Давно не было Лотара, — сказал Хельг, когда Льот принесла бокал пива.

— Говорят, он целыми днями на заводе, — ответила она и уверенно добавила, — мне кажется, он сейчас придет. Посмотри на Аду.

Эта маленькая рысь, уже как пару часов мирно спала после своей охоты на склонах у стенки рядом со стойкой, а сейчас резко поднялась и неотрывно смотрела на дверь.

— Это точно он. Ада не ошибается, — твердо сказала Льот и через секунду открылась дверь, в которую вошел Лотар. Он сразу взглянул на уже столь знакомый ему столик и, увидев широкую улыбку Хельга, направился к нему.

— Привет, дружище! — поздоровался Логдэ и, почувствовав, как кто-то касается его ноги ниже колена, машинально посмотрел вниз. Там сидела Ада и лапой, не выпуская когтей, мягко стучала по ноге. Лотар наклонился и погладил её. Ада посчитав, что ритуал приветствия выполнен полностью, отошла чуть в сторону и легла, не сводя глаз с Лотара, а Льот с улыбкой наблюдая за этим и довольная, что оказалась права, уже набирала бокал пива.

— Какие планы на завтра, мой немецкий друг? — спросил Бьернсон.

— Не знаю, что ты задумал, Хельг, но купаться в Тинншё я точно не поеду. Уже очень холодно.

— И хотя моя фамилия переводится как «сын медведя», поверь, для меня сейчас там тоже холодно. В конце концов, я бурый медведь, а не белый, — рассмеялся Хельг и продолжил, — наоборот, предлагаю согреться. Ты, когда едешь сюда из Осло, перед тем, как повернуть к озеру, проезжаешь небольшое селение Грансхерад. Помнишь такое?

Лотар немного задумался и ответил:

— Это не там, где справа от дороги футбольное поле.

— В самую точку. Не хочешь завтра поиграть в футбол. Сборная Рьюкана против сборной Грансхерада. Местные жители там молодцы и играют неплохо. Скажу больше, мы ещё ни разу у них не выиграли. Им есть, где тренироваться. Они себе и поле сделали. А у нас, как видишь, темно. Вот мы раз в полгода собираемся и едем туда кости размять, но выиграть у них уже дело принципа.

— Я с огромным удовольствием, — ответил Лотар, — завтра будет хороший день.