Это - Гана

Смит уже заказал номера в гостинице. Хорошо, когда о тебе заботятся. В Гане с гостиницами очень и очень туго, даже в столице всего три современные гостиницы — это на город с почти полумиллионным населением. Номера надо заказывать за две недели вперед, а так как никогда нельзя знать твердо, когда ты вылетишь из Москвы, то прибыв в Гану, советские специалисты тратят первые дни на то, чтобы раздобыть комнату.

Но в конце концов выручает звонок из «центра», «оттуда». Это ведь всемирный закон — у администратора в запасе есть пара номеров на самый крайний, пожарный случай.

И вот мы ждем утра. Чистые, отмытые от четырехсот километров дороги. Окно открыто, и за ним улица, шум незнакомого города. Ганские города поздно укладываются спать. Все-таки великая сила — электричество! В деревнях, где мы недавно проезжали, уже давным-давно все замерло. Тишина. Только иногда мелькнет в дверях оранжевый отсвет керосиновой лампы. А Кумаси кипит.

Правда, Кумаси не совсем обыкновенный ганский город. Центр золота, центр алмазов и какао притягивает многих. Здесь и старатели, которых мы видали сегодня, и хозяева плантаций, и всякие темные людишки, которые греют руки там, где много случайных денег и слепого счастья. Напротив гостиницы — ночной клуб, и до четырех утра оттуда несется громкая, рваная музыка, а потом, с четырех до пяти, у дверей затеваются шумные ссоры.

Когда говорят о бывших колониях, о молодых странах Азии и Африки, часто упрощенно представляют их жизнь. Создается впечатление, что жители этих стран бедные, до недавнего времени угнетенные, а ныне свободные и дружно строящие свое счастье люди.

И у меня было такое впечатление. В общем правильно. Я повторяю, что согласен с Энгманном. Когда смотришь вокруг — лучше присматриваться к росткам будущего, чем к остаткам прошлого.

Но ведь и ростки будущего бывают разными. Образование и здравоохранение, рост рабочего класса и промышленности, развитие сельского хозяйства, переход промышленности в руки ганцев — все это вызывает к жизни не только повышение всеобщего благосостояния. Сегодня ганский капиталист объективно прогрессивнее капиталиста английского, так как его интересы в общем совпадают с национальными интересами страны. Но чем дальше, тем острее классовая борьба, тем глубже раскалывается страна на классы. Сейчас еще слаб рабочий класс, слабы и его антагонисты. Но и они набираются сил и опыта и кое-кто из них уже сознает, что у него больше общего с банкиром из Сити, чем с шахтером из Обуйси.

В Кумаси, отошедшем от феодализма больше, чем любой другой город страны, не считая столицы, этот процесс зашел уже довольно далеко.

Пока город спит. Только горит огонек на подносе мамми, которая никак не соберется домой. Она все еще надеется на случайных покупателей. Покупатели, правда, находятся. Раз в полчаса остановится прохожий и купит у нее сигарету или очищенный апельсин.

Где-то неподалеку, за черными громадами еще незнакомых домов, скрывается университет. Наверно, не спит госпиталь. Уже запускают машины на лесопилках, которых много вокруг города. Проехал грузовик, полный бутылок с пивом. Значит, не спят и на пивоваренном заводе. Разумеется, не спят на электростанции. Три огонька — пролетел самолет. Не спят и на аэродроме. Город только делает вид, что опит. Он как человеческий мозг — всегда бодрствующие клетки, всегда, хоть и не так активно, как днем, вспыхивают невидимые молнии мыслей.

Так же ведет себя ночью Москва или Лондон, или Рангун. И сейчас, когда не видны ни пальмы, ни одежды прохожих, когда не жжет беспардонно солнце, можно допустить, что ты никуда не уезжал из России. Ночные звуки города знакомы и привычны. Даже ждешь, скоро ли выйдут на улицу дворники.

И невозможно заставить себя мыслить на экзотический лад. Сюда не доносятся крики птиц и рычание леопарда (впрочем, не знаю, рычат ли леопарды. Может быть, они очень молчаливые кошки). Конечно, если специально ехать за экзотикой, го найдешь ее. Некоторые внешние ее атрибуты существуют. Ведь можно поехать за экзотикой и в Россию — там, говорят, по улицам бродят белые медведи и мужики носят на ногах сандалии, сплетенные из коры.