Это моя комната! (It's my room!)(СИ)

Гермиона вздохнула. Возможно, она была единственной, кому Малфой доверял последние несколько недель. Когда она увидела его Метку, он ничего ей не сделал, не повел себя как Пожиратель смерти, который пошел бы на все, что угодно, лишь бы заставить ее молчать, даже убил бы. Однако Малфой так не поступил. Напротив, он спас ее тогда в комнате с Пушком, а ведь намного проще было просто оставить ее там умирать. Малфой полностью доверял ей.

За последние несколько недель они вроде бы как сдружились, но Гермиона подставила его и унизила. Он бы никогда не подумал, что она сможет так поступить. Она была гриффиндоркой и не должна была делать такие вещи, но все же сделала. Она оказалась ужасным другом.

Просто другом? Гермиона поспешно прогнала эту мысль. Ей не следовало даже думать о подобном. Тем более что он явно не собирался прощать ее в ближайшее время. А возможно, он никогда ее не простит.

Она чувствовала себя ужасно. Если бы она могла повернуть время вспять, как на третьем курсе с маховиком времени, то никогда бы не повела его в Большой Зал.

Живоглот вспрыгнул на диван, забрался ей на колени и громко мяукнул, привлекая ее внимание.

— Уродливый преследователь Малфоя, ты тоже по нему скучаешь, а? — и Гермиона погладила кота, который тут же начал мурчать.

* * *

— Малфой! — окликнула его Гермиона, когда тот проходил мимо нее в коридоре. Она хотела извиниться, хотя наперед знала, что он не примет ее извинения. Но она должна была попытаться. Это было меньшее, что она могла сделать, чтобы загладить свою вину.

К облегчению Гермионы, Малфой обернулся, чтобы посмотреть, кто окликнул его, и быстро направилась в его сторону, пока он не успел убежать.

— Драко, ты все еще стараешься? Разве не очевидно, что ты ей не нужен? — воскликнул какой-то кудрявый черноволосый ученик, увидев старост школы вместе.

К ужасу Гермионы, многие ученики начали смеяться, и в результате Малфой снова оказался в неловкой ситуации по ее вине.

— Отстань от меня, Грейнджер, я больше не хочу с тобой разговаривать, — прошипел он и быстро покинул коридор.

Гермиона с трудом сдерживала слезы. Она теперь даже поговорить с ним не могла, не поставив его в неловкое положение. Как, ради Мерлина, она теперь все исправит?

Она сердито развернулась, ища глазами ученика с черными кудрями, и собиралась заклясть его, проклясть, замучить, заставить его почувствовать себя несчастным… Мерлин, о чем она вообще думает? И она действительно не понимала, почему школьники так смеялись над признанием в любви. Она знала, что над многими из этих учеников Малфой насмехался, и теперь они хотели увидеть его страдания. Но они перешли черту. Он не заслуживал такого.

Гермиона была зла на учеников, а еще больше — на себя. Ведь это была ее вина. Она хотела пойти за Малфоем, но не стала делать этого, а то опять из-за нее создастся неловкая ситуация…

Она медленно побрела в Большой Зал, куда и направлялась вначале. Села на свое привычное место рядом с друзьями.

— Смотри, Малфой даже на ужин не пришел. Он такой трус, — сказал Рон с набитым ртом. — Ты все-таки достала его, заставив признаться тебе в любви.

— Я не знала, — раздраженно пробормотала Гермиона, совершенно не гордясь своим поступком. Она взглянула на слизеринский стол и с сожалением отметила, что Рон был прав.

Прошло уже несколько дней со знаменательного выступления Малфоя в Большой Зале. Гермиона заметила, что он старался изолироваться от общества: редко появлялся на обедах и ужинах, а во время уроков всегда старался забиться в самый дальний угол класса, подальше от остальных учеников.

Единственным человеком, с которым Малфой продолжал нормально общаться, был Блейз. С остальными он вообще не разговаривал, и у того была весомая причина. Гермиона не раз видела, как сокурсники Малфоя унижают его. Она хотела помочь, но он ясно дал ей понять, что не желает иметь с ней ничего общего, и, возможно, он был прав. Если бы она помогла ему, над ним бы стали только больше издеваться.

— Во всяком случае, он достаточно умен, чтобы догадаться, что у него с тобой не было ни единого шанса, — продолжил Рон. — Как будто ты бы стала встречаться с кем-то таким же отвратительным, как он.

— Тебе-то откуда знать! — неожиданно вспылила Гермиона, ударяя кулаком по столу. Она больше не могла этого терпеть: встала и вышла из Большого зала, напоследок услышав разговор ее друзей-гриффиндорцев.

— Что это с ней? — спросил Рон.

— Не знаю, — честно ответил Гарри.

— Эх, мальчики, вы иногда такие непонятливые, — вздохнула Джинни.

Старосты продолжают мешать ужину.

Гермиона часто говорила себе, что скоро все закончится. Она правда думала, что по прошествии нескольких дней школьники перестанут поддразнивать ее и Малфоя. Но они не перестали. И чем чаще они это делали, тем больше Гермиона понимала, что у нее начали появляться совсем ненужные желания.