Это не конец света

Конечно, ее можно понять. Когда вокруг столько мужиков, готовых за верховное внимание растерзать друг друга, со временем это надоедает. Хочется чего-то новенького и свеженького. А я как раз такое вот свеженькое, молоденькое мясцо, на которое появился жуткий спрос. Как бы голодающие не разорвали меня на части… Ну что же делать-то?..

Проснувшись от тревожного сна, испорченного последними событиями, я поспешила в душ – надо было привести себя в порядок. Вернувшись, заметила одного из своих рабов, который, увидев меня обнаженной, чуть язык не проглотил и слюной не захлебнулся.

Подойти ко мне или протянуть лапы он не посмел и на расстоянии передал:

– Санресса Ристин, вас приглашает к себе верховная. Сутки назад наш корабль захватил свободных, и верховная хочет, чтобы вы приняли участие в решении их участи. Она посчитала, что для вас это будет полезным опытом.

Он горячим взглядом скользнул по моему телу. Я неловко одевалась и смущенно старалась не обращать на него внимания.

Рядом с аварийно-эвакуационным отсеком, где я заметила шаттл, в камерах с лазерной решеткой и под надзором вооруженной охраны стояли на коленях семеро уже не свободных сантари. Встав рядом с Ратвалией, я в замешательстве смотрела на своих старых знакомых, одним из которых был мой несостоявшийся хозяин Интарро Каи. И не смела пошевелиться, понимая, что вот сейчас он поднимет голову и увидит меня. Тогда моя недолгая и в общем-то призрачная свобода обернется гораздо более худшим рабством.

Интарро почувствовал взгляд и, подняв лицо, побитое, с рассеченной скулой, посмотрел мне прямо в глаза. Я боялась отвернуться. Отметила, как у него расширились зрачки и блеснули глаза. Показалось, что Интарро с трудом выдохнул. Но он продолжал смотреть на меня, не говоря ни слова, как и двое членов его экипажа, узнавшие меня.

Невероятно, просто потрясающе! Ящеры не предали, не выдали мое происхождение, а значит – подарили свободу. Свободу выбора. Чего я совсем не ожидала от тех, кто покупает рабынь и превращает их в себе подобных. От того, кто семь раз подвергал чужие жизни тяжким мучениям, пытаясь получить самку для создания семьи, для потомства. Шесть попыток со смертельным исходом! Видимо, я невольно стала частью его жизни: несмотря на побег, меня не выдали и не предали!

К пленным подошли два санроса и начали избивать их длинными гибкими прутами. Когда ударили Интарро, он с трудом удержался на коленях, а я вдруг почувствовала боль, а потом – внутренний протест. Они не должны его бить.

Но я молча, изображая полное безразличие, смотрела на Интарро, стараясь не выдать своего отношения к происходящему, потому что испытывала боль и сострадание. В этот момент я простила ему все, что пережила по его вине, и захотела помочь пленникам. Ведь сама убедилась, каково мужчинам на Санросе. Несложно было догадаться, что они должны испытывать к женщинам, ко всем женщинам.

Больше я не раздумывала.

– Верховная, простите меня, но… нельзя ли отложить развлечение на завтра? Я бы с удовольствием занялась ими сама. Но хотелось бы немного отдохнуть, а то сегодня слишком много всего произошло. Завтра я лично проявлю радушное гостеприимство к этим презренным.

Ратвалия пристально смотрела мне в лицо. Задрав голову, я ответила ей не менее пристальным и твердым взглядом. Все-таки она больше походит на мужика, чем на бабу. Наверное, поэтому и предпочтения у нее соответствующие. Не знаю, что верховная во мне разглядела, но, снисходительно потрепав меня по «холке», она приказала охране:

– В камеры. До завтра.

Я из любопытства спросила:

– Куда вы потом деваете их корабли? Сразу уничтожаете? Ведь они наверняка дорого стоят. Или их можно продать?

Оскалив жуткую морду, Ратвалия криво ухмыльнулась. Снова потрепав меня, она довольно прошипела:

– Ты точно станешь верховной матерью, дитя мое. Умна, хитра, безжалостна… еще и хваткая. Маленькая жадина! Лучший набор качеств, которыми может обладать хорошо воспитанная самка. Твоя мать может гордиться своей дочерью!

Склонив голову, я тихо прошипела:

– Моя мать умерла. Давно. Но теперь у меня есть вы, верховная мать.

Ратвалия, оказавшаяся падкой на лесть, гордо и покровительственно приобняла меня. Вот дура!

Глава 11

Я с таким напряжением продвигалась по коридору, что даже от малейшего звука в страхе сжималось сердце. Пару раз я пряталась в закутках и под лестницами, когда проходили несущие службу санросы. Вот и последний поворот. Я наконец оказалась в знакомом отсеке с камерами. Проскользнув внутрь, замерла, вглядываясь в полутемное помещение.

Пленников караулил только один боец, который, не обращая ни на них, ни на меня внимания, чем-то занимался в голопланшете. Поэтому удар по голове знакомой металлической палкой (подобный опыт у меня уже был) стал для него полной неожиданностью.

Караульный рухнул на пол. Сняв с него идентификационную карту, я метнулась к пульту и отключила решетку. Потом, испытывая одновременно страх и облегчение, отметила, что все семеро пленников живы, практически целы и пристально рассматривают меня.