Это не мой мир (СИ)

Я представил себе испорченный металлом вкус макколи* и поморщился, будто сам только что сделал глоток.

Если у этого маленького лагеря и был часовой, то он хорошо спрятался. Чхоль даже спросил мудрейшего, не чует ли тот своими огромными ноздрями засаду, за что драконь "случайно" отдавил ему ногу.

«Ох, прошу прощения, в темноте совершенно не вижу, куда иду!» — замаячила перед носом война издевательска табличка.

— Но ведь они и правда огромные! И нечего стесняться тут, драконья башка именно с такими ноздрями и должна быть, — шёпотом продолжал воин, корчась от боли и слегка хромая на пострадавшую ногу, — Было бы странно, будь они меньше, согласись, Тхэ Чжо!

Мудрейший недовольно засопел за моей спиной, получить от него копыто в затылок или чего похуже совсем не хотелось, потому я предпочёл промолчать и просто продолжить красться, не обращая внимания на перебранку спутников.

Имперцев мы обнаружили ещё засветло, они стояли здесь не первый день. Об этом говорила и стоптанная вокруг лагеря трава, и отсутствовавшие на деревьях нижние сучки: вероятно, пошли на растопку.

Вернувшись к реке, Чхоль предложил дождаться сумерек, чтобы подойти к противнику незаметно.

Попеременно мы ходили караулить стоянку, приближаясь так, чтобы едва видеть среди деревьев силуэты, просто убеждаясь, что имперцы никуда не ушли. Если это те самые похитители, двигаться нужно очень аккуратно, иначе Арён может пострадать.

И вот мой друг дал отмашку, и мы двинулись к мерцающему огню костра. Чем ближе мы подходили, тем тише становились наши шаги, тем ниже сгибались наши спины, мы старались слиться с опускающейся на долину ночью, спрятаться в тенях раскидистых кедров.

И только мудрейший шёл рядом, медленно переставляя ноги, совершенно не боясь быть обнаруженным.

Подобравшись к освещённому пятачку земли почти в притык, мы залегли за огромной корягой. Конечно, спрятались только мы с Чхолем, а драконь так и остался стоять в полный рост. Неверный свет от огня причудливо отражался от его глаз, придавая расширенным зрачкам хищный красный цвет, прямо как у кошек.

— Что будем делать? — спросил я стараясь шёпотом не потревожить ближайший листик, но тот всё равно предательски задрожал, словно на ветру.

«Вот гады! Столько сушняка вокруг, а они под скамейку себе совсем молодое деревце повалили!»

Табличка ярко озарила дарконью морду, наверняка выдавая наше положение подобно маяку в море. Я так и замер, наблюдая, не заметил ли кто из имперцев этот светящийся транспарант. Но всё тихо, уже порядком захмелевшие войны отложили оружие и, вульгарно развалившись, грели у костра промокшие ноги. Тут же на вкопанных ветках сушились сапоги и даже чьи-то штаны.

Драконь гадко захихикал. Его работа.

Жрицы нигде не было видно, и сами имперцы совсем не похожи на тех, что похитили Арён. Они даже не похожи на воинов, больше на бандитов.

— Просто будем следовать за ними до лагеря. Посмотри, вон там, видишь, стоит телега, наверняка, с награбленным. Не думаю, что они будут блуждать с этим добром без дела.

— Ага, вижу, и коней, целых два, стало быть, тоже угнанные. А спать как будем, прямо тут?

— А чем тебе не перинка? — Ким Чхоль осторожно похлопал по бревну, изображая, что взбивает его для мягкости. — Чур я первый! И поесть не забудь, у тебя осталась ещё какая-нибудь снедь?

— Да, что-то есть… — Я бесшумно развязал мешок и нашарил внутри пару сушёных рыбёшек.

— Эх, горяченького бы сейчас… У меня уже желудок ноет от всего этого вяленого, да сушёного. Спасём Арён, остановимся у реки и наловим рыбы, сварю отличную уху!

— Что это?

— Суп такой, из рыбы. Всё, я спать, хорошего тебе дежурства, растолкай, когда посчитаешь нужным, я тебя сменю. Эй, хозяин долины, не хочешь прилечь рядом, у тебя наверняка тёплые бока.

«Бревно тебя согреет!»

Мудрейший обошёл меня и улёгся по другую сторону от Ким Чхоля, подогнув под себя ноги. Я же тихонечко перевернулся, чтобы размять затёкшее тело, и продолжил наблюдать за уже откровенно пьяными имперцами.

— Проснись! — мой друг тряс меня за плечо.

Мы сменились совсем недавно, я не проспал и до рассвета, но соломенношляпые совершенно этого не знали, да и если знали бы, наплевали. Они спешно собирали свой лагерь. Угли уже раскиданы, лошади запряжены, а сапоги просушены.

Протерев глаза я осторожно потянулся и кивнул Чхолю, давая понять, что окончательно проснулся.

Плестись пришлось очень медленно, клячи тянули гружёную телегу едва-едва, а страдающие от похмелья вояки и не стремились их подгонять. Идут и ладно.

Мы же крались, пригибаясь, ныряя под каждый куст, стараясь не упустить цель из виду, а если вдруг дорога вела по открытой местности, прислушивались к скрипу колёс и короткой нечленораздельной ругани, похожей больше на рычание, которая беспрестанно сопровождала процессию.

К лагерю дошли только под вечер, несколько обогнав конвой и телегу. Долина кончилась обрывом, и перед нами раскинуло свои широкое объятия море. А на самом его берегу нашлось местечко для небольшой деревеньки. В ней и основались имперцы, захватив местных жителей в заложники.