Это просто сон (СИ)

— Знаешь, Герант, когда человек обижается на тебя из-за твоей скрытности, он в последнюю очередь думает о том, что ты его бережёшь, — в голосе Гарам едва заметно скользнули сестринские нотки. Но не Аргенту напомнили они чуткому слуху. То был тон не воительницы, готовой если потребуется схватить за шиворот и встряхнуть хорошенько. Это был сочувствующий и сострадающий голос, который мог помочь. Но не активностью и встряской, а пониманием и прощением. — Скорее всего, он подумает, что ты ему не доверяешь. Доверие — основа дружбы. Позволь Вельскуду самому справляться с тем грузом, который ты сложишь на его плечи. Ведь он сам этого хочет.

— Гарам, я боюсь потерять друга! Я впервые переживаю нечто подобное. Аргента всегда была рядом, я всегда знал и чувствовал, что она не покинет меня и придёт на помощь в любую минуту, даже если сама будет на грани. Но Аргента — моя сестра. Мы с ней одно целое. И обязанность или, если угодно, потребность помогать друг другу — это часть нашей сущности… Никто и никогда не проявлял такого желания быть со мной рядом…

— Может быть, ты просто не замечал?

— Нет, Гарам, я слишком долго хожу по земле и умею отличать нужду во мне от желания всего лишь моей помощи и поддержки.

— Теперь у тебя будет возможность увидеть и то, и другое… — Гарам осеклась и как-то виновато глянула вокруг, потеребила край покрывала. Взгляд её скользнул по лицу собеседника.

Герант нахмурился:

— Ты о чём?

— Ты был изнурён, что я могла сделать? — низко наклонив голову, едва слышно и непонятно проговорила она. — Я не знала, что можно было ещё сделать, вот и… первое, что пришло в голову…

— Гарам, — Герант осторожно коснулся её плеча, она перехватила его руку и осторожно сжала тонкими сильными пальцами. Он молча ждал объяснения, уверенный, что оно последует. За всё время знакомства он впервые видел Гарам такой неуверенной и виноватой. Когда она заговорила — голос её дрожал:

— Я установила между вами связь, — перехватив изумлённый взгляд, она пояснила: — магическую связь.

— Между кем?.. — хрипло уточнил Герант. Вопрос был нужен, поскольку воцарившаяся внезапная тишина давила на уши.

— Между тобой и… и Вельскудом, — Гарам почудилось, что в момент произнесения имени обрушились каменные своды. Она заторопилась, пытаясь сказать всё и сразу, как можно быстрее. — Я говорю, ты был изнурён, я боялась, что твоих жизненных сил просто не хватит… Теперь стоит одному из вас оказаться на грани, другой сможет поделиться с нуждающимся своей силой, — она отпустила заледеневшую вдруг руку, и Герант отвернулся.

— Эта связь, — он старался подобрать слова, — эту связь можно контролировать?

— Да. Тебе, во всяком случае. Думаю, что ты сможешь брать и отдавать по своему желанию.

— А он?

— Если научится. У него ведь нет магических способностей. Он не маг от рождения, потому чувствовать такие вещи не может. Потеря жизненных сил будет проходить без его ведома, да и взять их сам он не сможет, — последние слова Гарам произнесла совсем шепотом.

Ссутулившись, она сидела на каменном полу, маленькая и хрупкая, потерянно глядя в глаза Геранта, ожидая приговора. Он долго молчал, удручённый новостью, которую она поведала.

— А разорвать эту связь можно?.. Гарам?

Она отрицательно покачала головой:

— Во всяком случае — без последствий…

— Ты же знаешь: мы не можем использовать людей для своих целей, — голос Геранта звучал тихо, ровно и бесцветно. Всё тепло и нежность ушли из него, затерялись где-то.

— Я знаю, — торопливо проговорила Гарам. Пытаясь объяснить и оправдаться, продолжила, — я знаю, что поступила, как отец, когда он запер души своих соплеменников в Щите без их воли и желания. Несмотря на то, что цели его были благородны и он смог подарить несколько сотен лет мира этой земле — я осуждала этот поступок. Теперь я сделала что-то подобное… Но, Герант, все века, которые я прожила, не дали мне никакого ответа, когда я вопрошала и умоляла подсказать мне, как вернуть тебя в мир живых. Поэтому я и спросила, что изнурило тебя до такой степени, что свеча твоей жизни еле теплилась?

Герант медленно встал. Проверяя свою способность твёрдо стоять на ногах, потоптался немного на одном месте. Сжал и расслабил пальцы рук, несколько раз вперёд и назад наклонил голову. Кроме лёгкой слабости и резких болезненных ощущений в боку иных последствий ранения не наблюдалось. Он медленно отошел к входу в пещеру, застыл там. Через некоторое время послышался его тихий голос: