Читаем Это самое полностью

Это самое

1Старый-старый Новый годЯ надену маску волка.Двери отворю. И вотсердце ёкнет: ёлка!Бирюком вошёл. А тути пляшу, и гикаю…Ходики идут. Идуткак разбойник, с гирькою.2Горбыль. Фанера. Кредит. Сальдо.Афины. Спарта. Иудея.Старбух, мишень для шуток сальных,десятком языков владеет.Да, были каверзы при культе.Но в шестьдесят – медаль за выслугу.И ковыляй себе на культестепенно, как кобель на выставку.Почти покой. Почти почет.Да и никто не привлечет…Ты под звездою Талейранародился, коль сберег живот…Опилки. Щепки. Пилорамапривычная, как эшафот.3О носившем пенсне, словно парус —в пароходную пору очков,о тебе – я срываюсь на пафос,наторевши шептать на ушко.Пара стеклышек с дужкой стальною,стрекозиные крылья, ониподнимали твой взор над землею,что жила, горизонты склонив.Воспаряя всё выше, всё дале,от оглядки земной отрешась,ты глядел… тяжело оседая,и за сердце зачем-то держась.Дужка формою схожа с подковой,перелетного счастья залог;но за ним нагибаться не пробуй, —по ладони стекло полоснет!..4Так вот она, река времен,где на безрыбье – символ рыбыколотит призрачным хвостомо глинобитные обрывы;где волею подземных водк Харону ли, к хавронье – рокуизвестно разве – гроб плывет,напоминая формой лодку.5Декабрьскою инфарктною порой,когда мы помираем не по плану,когда заказы высятся горой,кладбищенский гравёр, должно быть, спьяну,(запьешь, когда – наплыв надгробий и вянварской перспективе ни бельмеса!)напутал в датах, на три дня продливтвою земную жизнь за счёт небесной.А промах, что нетрезвый буквореззапечатлел на камне неказистом,освоенный промышленностью крестумножил, вознесясь над атеистом.6Мы никогда не встретимся с тобой.Ни завтра, ни в иные времена.Ни на паркете, ни на мостовой,ни на тропе, ни на траве, ни на…Не надо!.. Я не жалую надрыв.Я не терплю истерику… но ведьнам вместе – не охотиться на рыби… Господи, да как не зареветь,коль шахматная – гробовой доскойзамещена и никогда с тобойв лесу осеннем, разложивши снедь,на латаной тужурке не сидеть.Лес поредел. И превратился стволв мой лист бумажный, в гроб простецкий твой.Мир поредел. И легче вдаль смотреть,когда живет на белом свете смерть.Пейзаж глубок, но как его легкопронижет взор, задерживаясь лишь,где – черною каймою – коленкорлесов и зелень близлежащих крыш…7Должен быть, черт возьми,хоть какой-нибудь следулетающих зим,приземляющих лет.Бронза блеклая букв«Петр Кузьмич Карасев».И внезапный испуг:неужели – и всё?..Нет, не жду, чтоб воскрес,своротя обелиск…Но клонящийся крест…то ли плюс, то ли икс…8

Перейти на страницу: