Это все нереально! (сборник)

– Да уж, загадка. – Децербер фыркнул – Яасненько, но вернёмся к Ктулхе.

– Репутация – вот что делает простое существо миллиардером, – сделала вводную Алли. – Потерять её – значит, потерять миллиарды. И если бы дело ограничивалось лишь ими…

– Финансовые дела, да? – догадался пёср. – Нищий миллиардер, то есть бывший миллиардер, не сможет вернуть долг другому миллиардеру, пока не бывшему, и сомневаюсь, что последнего это обрадует. А к прочему, аренда, зарплата рабочим…

– Браво. – Алли саркастически похлопала в ладони. Не знаю, как это возможно, но ей удалось, – безгранично талантливая женщина.

– Понял. – Децербер приподнял на правой голове солнечные очки. Он всё больше входил в роль детектива. – Ктулха опасался за свои сбережения и жизнь, поэтому превратил фабрику по производству чулок в завод по производству ракушек.

– Ну что за умница…

– Я-то?

– Конечно ты, Децербер. – «Чтоб тебе пусто было! Из-за тебя я загремлю в каталажку!»

– Ктулха, по одной ему ведомой причине, счёл, что производить ракушки менее позорно, чем чулки, и замаскировал фабрику под завод, – подытожил детектив. – Фальшивый штат, фальшивые документы, фальшивые помещения с фальшивой аппаратурой… а где-то там, внизу, настоящие дела и настоящие чулки.

– Причём ретро!

– Ретро?!

– Ага. Теперь понимаешь?

– Никто в Аду не делает ретрочулки! Может, никто в Нереальности этим не занимается: накладно, да и разучились все.

– И если бы правда выплыла наружу…

– …то твоего «благоверного» не только бы растоптали, но и обокрали: кого не соблазнит лакомый кусочек в виде нескольких миллиардиков и секретной фабрики, которая способна принести ещё больше. Намного. – Децербер задумался. – А сбывал Ктулха продукцию, надо понимать, под фейковым лейблом…

– Ну естественно.

– …и через несуществующих посредников. А на производство ракушек тратил гроши, которыми с лёгкостью пренебрегал. И адцы не покупали ракушки не потому, что те были непопулярны, а потому, что Ктулха их не реализовывал. Хитреэц, хитреэц…

– Децербер. – Алли посмотрела псу прямо в глаза, в три пары справа налево. – Как же ты узнал о ракушках, если Дравог их не продавал?

Пёс рассмеялся.

– Есть ли в Аду что-то, о чём бы не знал его Повелитель…

– Повелитель?

Дец понял, что проговорился, но, увы, с опозданием.

– Ладно. – Он махнул рукой. – Уже, наверное, нестрашно раскрыться. Нет никакого Коальцеаттля, это тоже липа. Я работаю на Повелителя. Его заинтересовал странный завод ракушек, которые никогда не появляются на прилавках. Павла хлебом не корми, дай покопаться в чужих тайнах, особенно когда кто-то что-то скрывает от него в его же государстве.

– Тут вы с ним похожи.

– Алли, дорогая, если мне предложат выбрать: секс или секретное расследование, – я дам ответ не задумываясь. И не шибко похожий на Павлов.

– Но ты, слава Богу [5], и не владыка [6] Ада.

– Полностью согласен, слава… как-как ты сказала? Слава «Богу»?

– Вот чёрт, – процедила Алли.

– Слава Богу ? – хитро переспросил Децербер. – До сих пор не отойдёшь от приобретённых в Раю привычек, да, красавица?

Русалка уничтожила в пепельнице третью сигарету.

– Прости, милый пёсик, но мне ничего не остаётся… Димбо, держи его!

Эльф, которого совсем недавно звали Холодрионом, прыгнул на Децербера. Сцепившись, они покатились по полу. «Холодрион» сжал мускулистую собачью шею и надавил: у пса перед глазами побежали звёздочки [7].

«Какой-то он чересчур сильный для эльфа! Что тут происходит, в конце-то концов?!»

Алли подняла оброненный агентом пистолет.

– С какой головы мне начать, любимый, а?

Децербер больше не терял времени на раздумья: он размахнулся и хуком справа заехал «Холодриону» по уху. Пока эльф или кто он там приходил в себя, его противник согнул атлетические ноги, а потом резко разогнул, отправив бесчувственное тело в полёт через подвал. Преступник свалился на Алли в тот момент, когда она нажимала на гашетку. Пуля с громом вылетела из дула, ударилась о тело «лётчика», взвизгнула, отскочила и, вжикнув, поцарапала Децерберу ухо.

– Ух ты! – вырвалось у пса.

«Холодрион» придавил русалку отнюдь не эльфийской тяжестью. Девушка зарычала и начала ёрзать на месте, стараясь высвободиться из железных объятий. Получалось плохо. Алли протянула руку – пистолет находился в каком-то жалком дюйме от пальцев, и всё-таки этот дюйм их разделял. Дама заматерилась.

– Какие неприличные слова для молодой леди.

Децербер опередил противницу: одним прыжком перемахнул через стол, приземлился возле пистолета и поднял его.

– Плохая девочка.

– Пошёл к дьяволу, Децербер!

– О-ка.

– По твоей вине я повредила Димбо физический контур!

– Какая жалость. Но уж прости мою неуклюжесть.

– Блинский фиг! Не могу выбраться из-под чёртового робота!

– Робота?

– Хватит переспрашивать, точно идиот! Помоги!

Децербер присел на корточки и закрыл динамик переводящего устройства ладонью. Алли продолжала выплёскивать эмоции, но слова, которые она произносила, стали неразборчивыми.

«Это и к лучшему, – подумал сыщик, – а то бы даже у меня уши расплавились».

– Молчанье идёт женщине, дорогуша.