Это же я…

Впрочем, однажды мне все-таки не удалось избежать огласки неприятного инцидента. С самого начала гастрольной истории у нашего коллектива было железное правило – «матч состоится при любой погоде». Мы отрабатываем концерт в любом случае, что бы с нами ни случилось и как бы мы себя ни чувствовали. Травма ноги? Не влияет! Выносим, ставим, играем. Болит голова? Выходим. Нет голоса? Поем тем, что от него осталось. А оставалось, порой, совсем немного. Однажды мы больше месяца колесили по отдаленным северным районам нашей родины в режиме «один день – один концерт». После выступления, разгоряченные, садились в холодный, продуваемый сибирскими ветрами автобус, и он гнал всю ночь в соседний город, а мы пытались в этом ледяном доме на колесах хоть как-то выспаться, восстановить силы и связки. С утра нас ждал саундчек, вечером концерт, и снова в холодный автобус. В результате через месяц голос меня покинул. Совсем. Я не то что петь – говорить не могла. Когда мы приезжали в следующий по расписанию город, встречали нас не организаторы, а «Скорая помощь», я пересаживалась из автобуса в машину, и мы мчали прямиком в больницу к фониатрам. Они делали какие-то сумасшедшие инъекции адреналина прямо в связки, и я с горем пополам отрабатывала концерт, после которого не могла говорить даже шепотом. Мне твердили: «Пока нет голоса – пой под фанеру. Зрителям все равно, а ты восстановишься хоть немного». Но я не могла себе этого позволить. И вот в один прекрасный день поняла, что мне конец – даже инъекции не спасли. Я замолчала. В тот день был намечен сборный концерт, артистов ожидалось огромное количество. Такие групповые выступления – это все-таки не сольник, когда несколько тысяч человек бросают все дела только ради того, чтобы увидеть своего кумира. Отменить сольное выступление можно лишь в одном случае – если артист умер. Но сборный концерт – другое дело, там отсутствие одного певца могут и не заметить. Я прихожу к организаторам и жестами им объясняю, что выступить сегодня не могу никак. «Вариантов нет: ты либо поешь, либо платишь неустойку! Ты же артист! Подумаешь, голоса нет! Найди!» – говорят мне. Я разозлилась. «Сейчас найду». И вышла. И спела. Что из этого получилось, можете посмотреть в Интернете в разделе: «Позор певицы Максим!» Потом я очень сильно себя корила за эту выходку, за то, что не смогла отстоять свое артистическое достоинство и отменить выступление. Это сейчас мои поклонники уже знают, как я пою на самом деле, и даже если вдруг потеряю голос – поддержат меня и поймут. А тогда многие, видевшие меня впервые в жизни, действительно решили, что вот этот жалкий хрип – все, на что способна певица Максим живьем. В общем, погорячилась я, что и говорить. Но люди, работающие со мной, поняли – давить на меня не надо. Это чревато.

Потом я очень сильно себя корила за эту выходку, за то, что не смогла отстоять свое артистическое достоинство и отменить выступление.