Этот выбор - мой

- Альбус, они продемонстрировали мне свои навыки. Они впечатляют. К тому же с этой Картой, мы всегда увидим, если им будет угрожать опасность.

- Откуда ты знаешь о карте?

- Как Вы думаете, Альбус, с кем консультировались Джейми Поттер и Сири Блек, когда её создавали? – глаза старой кошки лучились лукавой улыбкой.

- Мда-а. Профессор Макгонагал, нам с Вами потом надо будет многое обсудить. Та-ак, а теперь, студенты Гриффиндора и Когтеврана с профессором Макгонагал поднимаются к башням, а студенты Слизерина и Пуффендуя за мной, к Подземельям. Напоминаю, вы участвуете в этом деле, только при условии полного послушания. Одно глупое геройство, и я трансфигурирую вас во что-нибудь безобидное, чтобы вы не пострадали… но и не вмешивались. Всем понятно? Хорошо! А теперь, вперёд! – перед пятикурсниками, привыкшими лицезреть ежедневно «доброго Санта Клауса», предстал совсем другой человек. Такой, мог победить Гриндевальда. По слухам, именно его боялся, всю жизнь, Тот-Кого-Нельзя-Называть.

Две боевые группы разошлись в разных направлениях. Как только они отошли на достаточное расстояние, двери в Большой Зал засветились каким-то мертвенно-синим светом… природу воздействия которого, почему-то, совсем не хотелось проверять на себе.

Ромильда уверенно вела своего декана и ещё четверых друзей по тайным переходам, скрывающимся в нишах, за гобеленами, в мнимых тупиках. Они ни разу ни ступили на основные лестницы, но явно поднимались. Через пять минут, даже гриффиндорский декан с пятидесятилетним стажем, не могла бы сказать, где же они сейчас находятся. Нечто подобное же происходило и с директором. Преподавателям оставалось только удивляться, как же они, оказывается, мало знают о месте, в котором прожили большую часть жизни.

Вот, наконец, и коридор возле портрета Полной Дамы.

- Профессор Макгонагал, осторожно, тут по всему коридору ловушки расставлены.

- Хорошо. Вы – мисс Вейн, с мистером Пруэтом, мистером Стайном, мисс Джонсон и мисс Паркер, спрячетесь во-он в те ниши по обеим сторонам коридора…, - не успела она договорить, как пятеро студентов незаметно «рассосались». - Не попадите под огонь друг друга, и никаких «Экспелеармусов», многие из УПСов владеют Непростительными в невербальной форме. Сразу двойной «Ступеффай» и…

- Профессор Макгонагал, мы знаем.

- Нахалята малолетние, - прошипела себе под нос, довольно улыбаясь, «старая кошка» и одним неуловимым движением исчезла в противоположном углу, как только услышала шаги, поднимающихся по лестнице Упиванцев. В её крови бурлил адреналин. Чопорная гриффиндорская деканша никогда и никому не признавалась в этом, но ей нравились схватки с Упивающимися. Нравилось отвечать ударом на удар, а не пытаться «дипломатическими методами» «выцарапывать» что-то для школы, терпя надменность и высокомерие Министерских чиновников, многие из которых «кормились из рук» Воландеморта. «Настоящий бой и никакой дипломатии! Ну, берегись Аллекто, у меня давно чесались руки проредить твою шевелюру», - Макгонагал снова с возмущением вспомнила случай двадцатилетней давности, когда юный сирота-пуффендуец, пятикурсник, находясь на каникулах в поместье своих официальных опекунов Амикуса и Аллекто Кэрроу, покончил с собой, отправив друзьям очень странное письмо перед смертью. Колдомедик, который первым осматривал тело мальчика (и который приходился Минерве двоюродным племянником), рассказал, неофициально, что подросток явно неоднократно подвергался сексуальному насилию. Но расследование поручили «ручной» команде Фаджа, и смерть была признана несчастным случаем. Сколько тогда она и Альбус не настаивали на проведении полного расследования, Министр им отказывал. Теперь, настало время поквитаться. «Кто сказал, что светлые маги не злопамятны? Нет, мы просто злые и память у нас хорошая!» - с нехорошей усмешкой вспомнила слизеринский анекдот Макгонагал, поднимая свою палочку для первого удара.

Упивающиеся явно не ждали серьёзного отпора. Шли по коридору плотной группой. «Стреляй – не хочу!» Минерва пропустила их мимо себя, наблюдая как эти идиоты приближаются к портрету Полной Дамы.

- Где же, мантикора его раздери, вход в их гостиную?

- Старая вешалка говорила, что за портретом какой-то толстухи.

Благодаря наложенным чарам Ненахождения, УПСы не видели портрета, но Дама сама выдала своё местонахождение. Оскорблённая грубым высказыванием, она завопила не хуже баньши: