Ева

Искать водопад не пришлось. Вениамин в бурном потоке воды почувствовал, как проваливается в пропасть, пропасть прямо в середине дерева. Саша не услышал его крик и давно потерял его из виду, но заметил, что лебёдка раскручивается слишком быстро и решил её слегка затормозить. Сам того не зная, он спас жизнь своему товарищу.

Однозначно определить, скала это или дерево, так и не получилось. С виду это было похоже на весьма успешный симбиоз твёрдого и прочного камня, с цепким, а главное, растущим деревом. Причём твёрдость и цепкость Вениамин оценил сполна, когда в потоке несколько раз напоролся на части основания «царь-дерева».

Через несколько мгновений Вениамин болтался на страховочном ремне. Сверху на него падал огромный поток воды, так, что он едва мог дышать, не говоря уже о том, чтобы что-нибудь разглядеть. Он с трудом ухватился, за что смог и вытянул себя из-под струи воды. Отдышался и лишь тогда смог осмотреться.

Он висел в огромной пещере, только с места истечения воды было видно порядка двухсот метров разветвлённых тоннелей. Они были покрыты густой сеткой корней и частично залиты водой. Он несколько раз изо всех сил окликнул Георгия – в ответ тишина. Не было смысла спускать лебёдку дальше. Вениамин несколько раз подёргал за трос, и через мгновение его потащило через водяной поток к поверхности.

Добравшись до берега, он в красках описал Саше увиденное. А затем путники решили ещё раз проверить аппаратуру и пришли в ужас…

***

Две, три, и, наконец, четыре тысячи шагов в абсолютной тишине и темноте. Идущий впереди Фёдор вёл по стене рукой в ожидании спасительной верёвки, но её не было. Ещё пятьсот шагов, надежда на ошибку в подсчётах развеялась, сменившись леденящим ужасом. Фёдор развернулся и хотел было идти назад, но почувствовал сначала сопротивление, а затем достаточно мощный толчок в сторону подъёма. Едва устояв на ногах, он продолжил восхождение, вновь терзаемый сомнениями, кто и куда его толкает.

Верёвки не обнаружилось и ещё через пятьсот шагов. Паника достигла предела, Фёдор истерично перебирал в голове варианты исхода: развернуться и броситься вниз? Смысла в этом не было, он это понимал. Идти дальше? Куда? Оставленная ими верёвка осталась далеко позади, либо он ошибся на целую тысячу шагов. Ловушка, это подлая ловушка иноземной расы, которая хочет свести их с ума…

В тот самый момент, когда он решился, когда мрак стал невыносимым и возможность спуститься и вновь почувствовать себя живым, пусть и ненадолго, захватила его, в тот самый момент с его глазами что-то произошло. Слёзы потекли из глаз, которые словно что-то резало. Фёдор бросил Петровича, вырвал из его пятерни свою руку, так долго искавшую верёвку, и закрыл ладонями лицо.

Будто кто-то плеснул им в лицо кислоту, нет, словно кто-то острейшей бритвой полоснул аккурат по глазным яблокам. Но резь слабела, и сквозь слёзы виднелась абсолютно белая размытая пелена. «Это что, шутка?» – подумал Фёдор и вновь плотно закрыл ладонями лицо. «Может, я в раю? Или, быть может, я ослеп? Для слепого всё вокруг абсолютно чёрное? Или абсолютно белое? А, впрочем, какая разница?»

Нескончаемый поток панических мыслей Фёдора прервался, когда кто-то вновь достаточно уверено потянул его за рукав. Он попытался рассмотреть кто это, и увидел спокойного, улыбающегося старика в тёмных альпинистских очках. Фёдора захлестнула ярость:

– Какого чёрта? Ты не мог предупредить меня о необходимости надеть очки?

– Это очевидная вещь, мне даже в голову не пришло, что ты окажешься настолько недальновидным. Впрочем, когда ты снова сможешь видеть, тебе, поверь, будет не до выяснения отношений.

Старик вновь оказался прав. Когда глаза Фёдора, привыкшие к темноте, вновь смогли нормально видеть, его злость на более хитрого товарища ушла на второй план. Всё, абсолютно всё вокруг было заполнено непроглядной белой мглой. Даже собственные руки выглядели так, будто смотришь на них через непрозрачный целлофан. Силуэт Петровича, который стоял метрах в пяти от него и усердно всматривался в горизонт, был еле виден.

– Что это за чертовщина? – испуганно спросил Фёдор.

– Понятия не имею. Но дышать тут трудновато, попробуем выбраться из этого тумана, – ответил старик и наугад пошёл в неизвестном направлении.

Фёдору ничего не оставалось, кроме как рвануть за ним. Пару секунд, несколько шагов, и ты навсегда потеряешь из виду единственный источник спокойствия и надежды – больного на голову деда, который то ли что-то знает, то ли ему невероятно везёт. Путники прошли несколько сот метров – видимость не изменилась, но заметно ухудшилось их состояние: голова налилась тяжестью, ноги стали ватными и еле двигались.