Ева Луна. Истории Евы Луны

Они были знакомы так давно, что ни учительница, ни Турок не могли вспомнить, когда они встретились впервые. Однако оба хранили в памяти каждый эпизод того дня, когда зародилась их дружба. Риад был бродячим торговцем, ходил по улицам и предлагал людям свой товар – этакий пилигрим от коммерции, без компаса и четкого курса. Араб-иммигрант с фальшивым турецким паспортом, одинокий и усталый, с уродливой заячьей губой, изнывавший от желания посидеть в тени. Она – еще молодая женщина, крутобедрая и широкоплечая, единственная учительница на всю деревню, мать двенадцатилетнего сына, рожденного от случайной связи. Сын был центром ее вселенной, она преданно заботилась о нем, едва скрывая готовность во всем потакать ребенку. Мать требовала от сына той же дисциплины, что и от остальных школьников, чтобы соседи не говорили, будто она его балует, и чтобы сын не унаследовал своевольного характера отца. Инес хотела, чтобы у мальчика были ясный ум и доброе сердце. В тот самый день, когда Риад Халаби со своим товаром вошел в селение Аква-Санта по одной дороге, с другого конца деревни мальчишки притащили на самодельных носилках тело сына учительницы Инес. Мальчик зашел на чужой участок, чтобы сорвать плод манго, а владелец земли – чужак, никому в деревне не знакомый, – выстрелил в него из ружья, чтобы отпугнуть воришку. Посредине лба у мальчишки появился черный кружок, через который жизнь покинула его тело. В тот самый момент коммерсант обнаружил в себе призвание руководителя и, сам не зная как, очутился в самом центре событий: утешал мать, занимался организацией похорон, словно член семьи погибшего, сдерживал людей, готовых разорвать убийцу на куски. Тем временем виновник трагедии понял, что ради сохранения жизни ему следует уносить ноги из деревни, что он и сделал, решив больше никогда не возвращаться в Аква-Санту.

На следующее утро Риад Халаби возглавил толпу соседей, которые прямо с кладбища направились к месту убийства мальчика. Все жители Аква-Санты в тот день собирали плоды манго, а потом швыряли их в окна дома, пока не заполнили его целиком – от пола до потолка. За несколько недель под жарким солнцем фрукты забродили и полопались, выпуская густой сок, который впитывался в стены, как золотистая кровь, как сладкий гной. Скоро жилище стало напоминать огромное разлагающееся доисторическое животное, пожираемое червями и москитами.

Смерть мальчика и обязанности, выпавшие на долю Риада Халаби в те далекие дни, а также прием, оказанный ему жителями Аква-Санты, предопределили дальнейшую судьбу торговца. Он забыл о своей кочевой натуре и обосновался в деревне. Там он открыл магазин и назвал его «Жемчужина Востока». Мужчина женился, овдовел, вступил во второй брак и продолжил торговать. С годами рос его авторитет как справедливого человека. Через руки учительницы Инес прошло несколько поколений соседских детей, которых она обучала и воспитывала с той же ласковой требовательностью, с какой растила собственного сына. Но однажды усталость взяла верх, и донья Инес вышла на пенсию, уступив место другим учительницам, приехавшим из столицы с новыми букварями. Перестав давать уроки в школе, Инес почувствовала, что стремительно стареет: время летит, дни быстро сменяют друг друга, а она даже не помнит, чему посвятила прошедшие часы.

– Я не знаю, зачем живу, Турок. Я понемногу умираю, – сказала женщина.

– Ты в добром здравии, как всегда, Инес. Дело в том, что ты скучаешь. Праздность тебе противопоказана, – ответил Риад Халаби и подал ей идею пристроить к дому несколько комнат и превратить его в пансион.

– В деревне нет гостиницы, – сказал он.

– Но и туристов тут нет, – парировала учительница.

– Чистая постель и горячий завтрак – именно то, о чем мечтает каждый путешественник.

Так оно и было; особенно это касалось водителей грузовиков из нефтяной компании, которые останавливались на ночь в пансионе, когда от усталости и дорожной скуки у них начинались галлюцинации.