Евангелие – атеисту

А второй раз это было в Шадринске, в эвакуации, на новый 1943 год. Праздновали семьёй: тётки, мать, мы с братом и два солдата — демобилизованные по ранениям инвалиды. Слушали по «тарелке» громкоговорителя коротенькое бодренькое выступление отца. Выпив, солдатики плеснули в рюмки и нам с братом и предложили выпить «за папу». Брат выпил, а я заревел, так пить не хотелось. Брат рассердился: «За папу не хочешь? Хочешь, чтобы его фашисты убили?!» Силой влил мне водку в рот и зажал его, чтобы не выплюнул, а проглотил. Я отравился. Два дня лежал, болел…»

«Ясно. Две «прививки» получил рано»

«Мне никогда не удаётся выпить много, меня во время выворачивает».

«Нормальная реакция здорового человека».

«Табак, никотин, наркотики?»

«Это было в Фергане, осенью 1941 года, на рынке. Всё время было жарко, а тут вдруг дождь пошёл, а я в одних только трусиках и босой. Узбек пожалел дрожащего ребёнка, под халатом пригрел. Сам он курил папироску, сунул и мне в рот: «Погрейся изнутри». Я вдохнул, закашлялся, голова закружилась. Тут брат подошёл и выдернул меня, на руках бегом в дом отнёс. В тепле я сразу уснул.

Потом с мальчишками играли на окраине. Место это «террасой» называлось. Кто-то из ребят вспомнил, что, что меня часовые свободно пропускаю туда, где работала мать. А при входе всегда в большом количестве «чинарики» валялись… Меня приспособили их собирать. Из окурков добывали табак и делали «гильзы» и поштучно продавали эти папиросы. Иногда я их пробовал вместе с другими. Позже стал покуривать «бычки». Мать в войну курила — это было модно, так что её окурки и собирал. С тех пор курю. А мать, как узнала, что отец жив, как встретилась с ним, так и курить перестала. Не терпел он этого.

А наркотики? Был один случай. На угольке старшие жгли что-то белое, дым стоял густой, белый. Они его соломинкой вдыхали. Как то мне дали соломинку и приказали вдохнуть. Брат заметил, подзатыльником сшиб меня на песок. Парням сказал, что если я очумею, то не смогу им чинарики таскать. Они ответили непонятно: «Хоп, майли, хоп!»

Так что тогда я не попробовал, а попробовал в той же Фергане, через тридцать лет. Соблазнили меня в чайхане. Затянулся всего два раза, чем — не знаю… Впал в беспамятство с бредом. В это время меня обобрали. Чайханщик спросил: «В милицию жаловаться пойдёшь?» Я отрицательно помотал головой, сказав, что надо дальше ехать. Он одобрительно покивал, дал мне пиалу с чаем и кисть винограда. Попил я и ушёл на вокзал. К счастью документы у меня были спрятаны хорошо, до них не добрались. Они вместе с основной суммой денег были на вокзале, в камере хранения… Похмелье с этих затяжек было ужасное! Голова разламывалась!»

Пробовал в школе с ребятами седуксен. От него лёгкое обалдение. Не понравилось… Товарищ мой, одноклассник, Гена, стал наркоманом-"колёсником". Умер рано…»

…Молчание. Думаю: «Аудиенция закончена. Сейчас выдаст диагноз. Однако — нет. Последовали другие вопросы…

«Ты беседовал ещё с одним врачом, рассказывай».

«Было, беседовал я с врачом-хирургом в Буйнаксе, после автокатастрофы. Там операция и разговор заняли вместе два часа. Беседой это не назвал бы.

Как-то состоялся разговор в кабинете частнопрактикующего врача. Там присутствовал трансплантолог из Склифа. Так это не беседа была, а пьянка…