Евангелие мира от ессеев. Книги 1-4

— Бог дал через Моисея десять заповедей вашим прадедам. „Эти заповеди тяжелы“, — сказали они и не смогли сдержать их. Когда Моисей увидел это, он исполнился жалостью к своему народу, и не хотел он его гибели. И дал он им десять раз по десять заповедей. Ибо тот, чьи стопы крепки как гора, не нуждается в костылях, но тот чьи члены дрожат, с помощью костылей передвигается лучше, чем без них. И Моисей сказал Господу: „Сердце мое полно скорби, ибо народ мой погибнет. Ибо им не хватает знания и не способны понять они твоих заповедей. Они подобны малым детям, которые ещё не могут понять слов своего отца. Позволь мне, Господи, дать им другие законы, чтобы не погибли они. Если они не могут быть с тобой, Господи, пусть же не будут они против тебя, чтобы могли они поддержать себя, и когда время придет и созреют они для слов твоих, раскрой для них свои законы“. И с этой целью разбил Моисей два куска камня, на которых были начертаны десять заповедей и вместо них дал десять раз по десять. Из этих десять раз по десять книжники и фарисеи сделали сто раз по десять заповедей. И они возложили невыносимую ношу на ваши плечи, такую, какую они сами не в силах вынести. Ибо чем ближе заповеди к Богу, тем меньше их нужно нам. И чем дальше они от Бога, тем больше их нужно нам. Поэтому законы фарисеев и книжников неисчислимы, законов Сына Человеческого семь, ангелов — три, Бога — один.

— Поэтому я учу вас лишь тем законам, которые вы можете понять, чтобы вы могли стать людьми и следовать семи законам Сына Человеческого. Тогда ангелы Отца Небесного также раскроют вам свои законы, чтобы святой дух Бога мог снизойти на вас и привести к его закону.

И все были изумлены его мудростью и спросили его:

— Продолжай, Учитель и обучи нас всем тем законам, которые мы можем воспринять.

И Иисус продолжал:

— Бог заповедовал нашим предкам: „Не убий“. Но сердца их ожесточились, и они стали убивать. Тогда Моисей решил, что они не должны по крайней мере убивать людей и дозволил им убивать зверей. И тогда сердца ваших предков ожесточились еще больше, и стали они убивать людей, равно как и зверей. Но я говорю вам, не убивайте ни людей, ни зверей, ни то, что станет пищей вашей. Ибо если вы принимаете живую пищу, она наполняет вас жизнью, но если вы убиваете свою пищу, мертвая пища убьёт также и вас. Ибо жизнь происходит только от жизни, а от смерти всегда происходит смерть. Ибо всё, что убивает вашу пищу, также убивает и ваши тела. А всё, что убивает ваши тела, убивает также и ваши души. И тела ваши становятся тем, что есть пища ваша, равно как дух ваш становится тем, что есть мысли ваши. Потому не принимайте в пищу ничего, что было разрушено огнем, морозом или водой. Ибо обгоревшая, сгнившая или замороженная пища также сожжет, разложит или обморозит ваше тело. Не уподобляйтесь глупому землепашцу, который засеял свою землю проваренными, замороженными и сгнившими семенами. И когда пришла осень, ничего не уродилось на полях его. Огромно было его горе. Но будьте подобны землепашцу, который засеял свое поле живыми семенами, и поле его уродило живые колосья пшеницы, и в сотню раз больше, чем он посадил. Ибо истинно говорю вам, живите лишь огнем жизни и не готовьте пищу свою с помощью огня смерти, который убивает вашу пищу, ваши тела и также ваши души.

— Учитель, где этот огонь жизни? — спросили некоторые из них.

— В вас, в вашей крови и в ваших телах.

— А огонь смерти? — спросили другие.

— Это огонь, пылающий вне вашего тела, более горячий, чем ваша кровь. С помощью этого огня смерти вы готовите пищу в ваших домах и в поле. Истинно говорю вам, огонь, который разрушает вашу пищу и ваши тела, является огнем злобы, которая разъедает ваши мысли, разъедает ваш дух. Ибо тело ваше — это то, что вы едите, а дух ваш — это то, что вы мыслите. Потому не принимайте в пищу ничего, что было уничтожено огнем более сильным, чем огонь жизни. Готовьте и принимайте в пищу все плоды деревьев, все травы полей, молоко зверей, пригодное для питья. Ибо всё это вскормлено и взращено огнем жизни, всё есть дар ангелов нашей Земной Матери. Но не принимайте в пищу ничего, что обрело свой вкус от огня смерти, ибо пища таковая от Сатаны.

— Как же нам готовить хлеб наш без огня, Учитель? — спросили некоторые с великим изумлением.