Евангелие от Магдалины. Тетрада Фалло

— Да арестованных-то много!.. — добродушно-сокрушенно произносит он. Мол — а что толку?

Ну — как же? Арестованы — уже хорошо!

— Арестованных-то много... да окончательной ясности пока нет. Когда ваша сотрудница Сиротко Жанна Матвеевна, по вашему, как она утверждает, указанию, прибыла в квартиру Тамары Александровны...

Не рассказывая дальше, он вопросительно смотрит на меня: было указание?

Я киваю.

— Войдя в квартиру, Сиротко Жанна Матвеевна увидела на диване труп хозяйки. После чего она сразу же связалась с нами.

Ах, с «вами»? А не с милицией? Давно подозревала в этом Сиротку — но приятно лишний раз убедиться. А он еще мне говорит: «ваша сотрудница». Скорее она «ваша»!

— А вы ее, кстати, не подозреваете? — не в силах сдержать злобу, проговорила я. — Она, как молодая жена, считает, что все по праву ее!

— То же самое она говорит про вас! — любезно улыбается Станислав Николаевич.

— Но я, как известно, весь день неотлучно была с туристами.

— Ой ли? — ласково произносит он. Он озабоченно роется в своем столе: «проклятая рассеянность, вечно забываю, куда что положил!» И наконец выковыривает оттуда маленькую белую кассету... Из моего автоответчика?

Он вставляет ее в свой телефон (государства с враждебной идеологией, надо сказать, неплохо снабдили их техникой) и, подложив по-бабьи палец под щеку, с умильной улыбкой слушает. Слушать пока особенно нечего... Вот звонок. Потом пауза — идет мой текст: «оставьте сообщение», и вот врывается звонкий, гулкий голос Доминик, руководительницы французской группы... Надеюсь, Сиротка с ее основными занятиями не забыла и о побочных и проводит сегодня с французами полагающиеся экскурсии?

«Алло! Алло! — звонко кричит Доминик (видимо, с набережной: слышен гул проносящихся машин). — Алин! (Так зовут меня французы.) Где же ты? Мы не знаем, что нам делать дальше! Мы ждем тебя у автобуса уже сорок минут!»

Звук обрывается.

— А, да... было такое, — вспоминаю я. — потерялись в Эрмитаже... я задержалась, чтобы как раз позвонить домой — никто не брал трубку... потом рванула за ними — и они исчезли!

— Как-то не верится, чтобы такой специалист, — расплывается в сладкой улыбке Станислав Николаевич, — сдавший на «отлично» ведение экскурсии по Эрмитажу (мол, все знаем про вас), не мог найти группу в течение... сорока минут.

— Но они... почему-то ушли в зал... куда мы обычно не водим иностранных туристов! Мне в голову не пришло искать их там!

— В каком же зале, если не секрет?

— В Египетском! Не понимаю, что их туда завело! Сплошные вещички из могил! — Я зябко передергиваю плечами.

— И они смогут подтвердить, что там были?

— Разумеется!

— Вот и ладушки! — ласково говорит СН, выковыривает из аппарата кассету, но почему-то не отдает ее мне, а снова укладывает в ящик.

Ну хорошо.

— Станислав Николаевич!

— Да.

— Так кто же все-таки задержан?

— Вообще-то, конечно, это не для разглашения. — Он сокрушенно кряхтит (мол, нельзя, но перед вами не устоишь). — Сначала мы грешили на вашего «кавказского гостя»... Апопа. Вели его довольно давно. Имеем сведения, что это... далеко не «мирной князь».

— Так. И что же?

— Ну, так было... примерно до девяти часов утра. — СН взглядывает на свои часики: половина одиннадцатого. — Потом, абсолютно случайно, ваш муж Митя встретил в коридоре Апопа, которого как раз вели с допроса... Ну, может быть, ребята слегка погорячились.

— Так.

— После этого ваш муж немедленно потребовал бумагу и написал, как мы говорим, «признательные показания». О том, что у Тамары Александровны было завещание в его пользу, а затем она, ревнуя к вам, грозилась его изменить... и он «вспылил».

«Да! Молодец Митя! Здорово сработал! Из полного ничтожества теперешней своей жизни решил все-таки показать, что он выше всех! Молодец!»

— Кроме того, Сиротко Жанна Матвеевна, обнаружив труп Тамары Александровны, заметила, что дверь на вашу половину открыта. Она прошла к вам и в вашей спальне на тахте увидела вашего мужа, Дмитрия Варихова. Он сидел, обхватив голову руками. Вид его был ужасный, и объяснить ей ничего толком не мог.

Еще ей объяснять!

— На ее вопрос, вызвал ли он милицию, покачал головой. Но то, что он остался в квартире, придя в нее после происшествия, сначала сняло подозрения опергруппы — увезли его больше для страховки. Но там он встретил вашего «кавказского гостя», которого вели после «интенсивного допроса», — и тут же ваш муж попросил бумагу и дал, как мы говорим, «признательные показания». Была версия, что он прикрывает гостя из сострадания, но скоро следаки «почуяли след». Так, он сказал, что сразу же вызвал «скорую», проверили: с этого телефона вызовов не было! Ну, тут уж они, как водится, озверели, засучили рукава! Это они могут!

Будто вы этого не можете!

Молодец Митя! Выручил друга! Дурак-дураком, а понимает, что в правду верят не всегда и даже неохотно, но в то, что ложь — это ложь, верят свято, и в такой упаковке можно втюхать все!

Герой! И в теперешней своей жизни показал, что он выше всех! Молодец! Хорошо упаковался! Выручил друга! Но отблагодарит ли тот?