Евангелие от Сергея

— Да ты что, совсем спятил? — уже грозно сказала мать. — Перед соседями нас с отцом хочешь опозорить?

— Сейчас начнётся, — подумал Иосиф, но ошибся.

— Поругались, что ли? — вдруг поняв, в чём дело, заулыбалась мать. Не велика беда сынок: милые бранятся — только тешатся. Ничего. Помиритесь завтра.

— Нет, мама! Я передумал брать Марию. Понятно? И не приставай больше ко мне с разговорами о ней.

Первый раз в жизни Иосиф так грубо разговаривал с матерью. Она от удивления и обиды открыла рот и, поражённая поведением и словами Иосифа, не знала что и сказать, а он, не став ждать её ответа и резко повернувшись, вышел из дома.

— Вот подожди, — услышал он растерянный голос матери, — сейчас придёт отец, он тебе передумает. Да как же я теперь в глаза людям смотреть буду?

1. Библия. Мф.1:19

44

Иосиф вернулся к заброшенному колодцу и долго, всю ночь просидел, думая о Марии.

— Это надо же быть таким животным, чтобы обмануть девушку, — гневно повторял он про себя. Какой же это подлец и мерзавец! Он представлял себе этого незнакомого ему урода, представлял, как зверски избивает его и бросает в этот колодец.

— А я-то чем лучше? — вдруг подумал он. — Почему я забыл, чему учил отец, а отца — Гиллель: *Повсюду, где нет человека, будь ты человеком*.

— А я — то что? — тут же оправдал он себя. — Разве я не отпустил её? Теперь она будет жить.

— Жить, говоришь? — тут же осадил он себя, — как же она будет жить после рождения ребёнка без мужа? С какой славой?

— А что я ещё могу?

— Можешь! Если ты человек. Если любишь Марию…Любишь???

— Не знаю. Жалко её. И себя. Наверное люблю, только не знаю за что.

— А разве можно любить за что-то? Если за что-то, то это уже не любовь, а покупка какакя-то.

Рассуждая сам с собой, Иосиф и не заметил, что давно рассвело и по дыму над домами можно было сделать вывод, что хозяйки готовят завтрак.

— Будь человеком, — пронеслось в голове Иосифа. Он встал и решительно направился к дому Марии.

Мать Марии испуганно вздрогнула, когда Иосиф буквально ввалился в их дом. Сердце Марии сжалось в напряжённом ожидании скандала и своего позора.

— Мария, я люблю тебя и никому не отдам. Пошли. — Иосиф взял её за руку и повёл оторопевшую от неожиданных слов и поэтому безропотную Марию к выходу мимо ошарашенной матери.

— А завтрак-то как же? — только и бросила она им вслед.

— Мария, — выйдя на улицу, проговорил Иосиф, — прости меня, что я вот так, не спросив тебя, хочешь ты или нет, потащил тебя к себе домой, как невольницу. Ты вольна поступить как хочешь, я не хочу тебя насиловать. Скажи: согласна ли ты быть моей женой? Решай! Я только могу сказать одно: я никогда, слышишь, Мария, никогда не упрекну тебя.

А ещё я обещаю тебе, что никто и никогда не узнает, что твой будущий ребёнок — не мой и я буду растить его, как своего собственного.

…Когда Иосиф ворвался в их дом, Мария испугалась.

— Ну, вот, — подумала она, — пришёл, чтобы бросить в лицо моим родителям: *Ваша дочь — шлюха*.

Но теперь, когда всё произошло, да так быстро, сердце Марии наполнилось чувством благодарности к Иосифу. Она чуть было не расплакалась от переполнивших её чувств.

— Господи, какой же он добрый и как сильно любит меня, если поступает так.

Иосиф не дал ей слишком много времени на размышление:

— Ну, так как?

— А ты уверен, что не пожалеешь об этом?

— Уверен, не сомневайся!

— Ты же прекрасно понимаешь, что у меня нет выбора. Я согласна.

— Пошли, — радостно воскликнул он и, так и не выпуская руку Марии из своей, ввёл её в свой дом.

— Мама, папа! Я привёл в дом жену. Мы с Марией решили обойтись без свадьбы.

Четыре человека стояли посреди комнаты и молча смотрели друг на друга. Первой опомнилась мать.

— Вы что, совсем всбесились? То они совсем жениться не будут — передумали, то снова надумали, да так срочно, что аж невтерпёжь до свадьбы подождать!

— Пошли-ка, мать, к сватовьям, — прервал её речь отец, — молодые и без нас тут разберутся.

— Не порядок это… — начала мать, но отец не дал ей закончить. Он хорошо знал Иосифа и понял: если он делает так, значит на это есть свои причины.

— Пошли, я сказал. Там и поговорим.

46

Глава 10.Семейная жизнь.

Страшная весть пришла в дом Марии из Вифании. Там синедрион приговорил её сестру, Елизавету, к смертной казни за прелюбодеяние, а Захарий после её казни, видимо, сошёл с ума и повесился в ту же ночь(1).

Эта история получила широкую огласку в Израиле. Передаваясь из уст в уста, из селения в селение, она обросла невероятными слухами, которые, будоража обывателей, докатились до тихого Назарета.

Все сразу вспомнили, что Мария была в Вифании у Елисаветы и не давали ей прохода.

— Мария, а правда, что у Елисаветы был не один любовник?

— Мария, а правда, что Елисавета родила тройню?

— Мария, а правда…?

Выйти из дома и сходить за водой к колодцу — превратилось для неё в настоящюю пытку. Сама смерть Елисаветы поразила её без меры, а тут ещё эти глупые расспросы.