Евангелие отца

"Bсе сyщества, все создания, все твоpения пpебывают дpyг в дpyге и дpyг с дpyгом; и они снова pазpешатся в их собственном коpне. Bедь пpиpода матеpии pазpешается в том, что составляет ее единственнyю пpиpодy. Тот, кто имеет yши слышать, да слышит!"…

Уши есть, но о чем Он? Не о том ли, что не может быть несколько истин? Так было для тебя всегда – что же случилось? Ты перестал верить, что только твоя правда и есть Истина? И она одна, и ее у тебя украли. Ее присвоили другие, назвав по-другому, дав ей другое имя. Что же получается? Нет разницы в наших словах, и мы говорим об одном, а потом лжем другим, лжем себе. Значит, есть только Ложь. И она тоже многолика, но она тоже одна, как Истина. Как ты их называл всегда, Джонатан? Рай и ад? Свет и тьма? День и ночь. Смешно и глупо. Глупо и банально. Слишком просто, чтобы в это поверить.

Но у палки тоже только два конца и правильный только тот, за который держишься ты – другой станет «божьим промыслом», «бичом божьим», «карающим мечом». И правильна лишь та дорога, которую указывает другой конец палки. Так? Так. И не надо сомнений – сомнения оставь другим, а ведь ты человек умный – то есть тот, у кого есть палка. Только так можно выжить. Только так.

Сколько прошло лет, а ты, Джонатан все еще не можешь успокоиться, все не можешь перестать думать. А ведь все уже сказано. И можно теперь сказать, что все уже почти сделано. Театр закрывается – актеры устали. Пора опускать занавес после еще одного спектакля. А может быть еще не все? Может быть, прилетит добрый тихий ангел и шепнет слова, и все вернется? Как долго надо было ждать этого дня, когда частицы одной лжи вторгнутся на территорию другой. Ведь мы были созданы для этого дня. Ведь каждый из нас ждет того дня, которого боится. И он приходит, и ложь побеждает. «Ложь во спасение»? Чего? Жизни, которая кончится быстрее, чем хочется? Или именно этого хочется, потому что страх, жуткий страх завтрашнего наступает уже сегодня. Не хочу! Не могу! Не желаю! Я не должен брать на себя эту ношу! Я просто человек – я не могу играть в эту игру. Мне нельзя. Мне нельзя. Мне нельзя…. Почему, Джонатан? Почему всегда было можно и только сегодня стало нельзя? Тебе сегодня позвонил Бог? Страх наступил, но ведь и завтрашний день недалек – почему бы и ему не наступить? Достаточно сказать слово, которого от тебя ждут. Ты ведь никогда не был священником, Джонатан – почему ты ведешь себя, как священник? Ты – тихий идеалист и впереди твой первый, и, может быть, последний бой. Тебе Бог не сказал, что доспехи воина прекрасны только на параде, а вообще-то они грязны, тяжелы и испачканы кровью. Хотя, любая ложь ведет к правде – иди. Но не смотри в зеркала, когда встанешь на этот путь – тебе не понравится твое лицо. И я боюсь, Джонатан, что ты его можешь не узнать….

Мысли путались, и сон достиг своей цели. Ему не найти ответ в реальности, а сон не принесет покоя и забытья: ему приснится Он – без имени и без лица. И Великий Мастер будет думать, что слышит этот голос. Но все будет не так. И это не будет голос Бога. Хотя, кто знает? Если верить Ему – мы сами и есть боги. Разве не сказал Он, что Царствие Небесное внутри нас самих? Считай, что этот далекий голос – голос только твоего Бога. Спи, Великий Мастер Ложи, которой никогда не было. Тебе сегодня повезло – какой-то человек в небольшой комнате в районе Западных сороковых улиц Нью-Йорка разрешил тебе завтра проснуться – это ли не чудо? Это ли не счастье: получить шанс еще раз увидеть чье-то лицо в зеркале против себя? Пусть даже не свое.

Гл. 19

«Война идет уже столько лет. И нет ей конца. И не будет». В старом доме на горе топилась печь. По ночам здесь холодно и неуютно, но стоит ее растопить, кажется, что за стенами дома, рядом с огнем безопасно. Горячий сладкий чай и лепешки согревают не только тело – они согревают душу и становится сытно и сладко. И верить уже не так сложно, когда есть сахар и мука. Боже, как сладко бывает в эти минуты. Лишь бы не приходило утро, и не погас огонь! Одному быть не так и плохо, даже очень хорошо. Потому что тот, второй, который рядом – кто он? Он улыбается, он говорит хорошие слова, но почему он рядом? Он другой веры, он должен быть врагом, но он рядом, потому что вдруг стал нужен тебе. Вот и все различие веры?