Евангелие отца

Когда-то давно, в начале прошлого века в Аргентине один русский военный читал лекцию по истории этого вопроса. Я там не был, но текст этой лекции попал ко мне от отца, который там был. Время у нас есть и если позволите, я Вам частично кое-какие фрагменты перескажу. Очень интересно и поучительно – может быть что-то в Вашей голове проясниться, а то Вы выглядите таким потерянным, словно у Вас отняли прошлое. Поверьте, его отнять нельзя – можно только заново сочинить, что не всегда плохо по отношению к ныне живущим. В любом случае, история никогда не бывает показана истинной целиком – чаще заявления о честности по отношению к собственной истории касается только ее некоторых удобных режиму и созданному им обществу деталей. Но, так как истина лежит не в ближайшем прошлом, а в самом отдаленном от нас ее начале, то мне эта информация кажется весьма поучительной, особенно в части классификации политических режимов. Надо же понимать, в конце концов, смысл слов, которыми мы пользуемся и то, что за ними стоит!

Итак, как известно, Аристотель установил шесть абстрактных форм политических режимов: три правильные формы и три извращения этих правильных форм. Для этого он одновременно придал окончательную форму политической терминологии, которая сохраняется практически неизменной до наших дней. Самый выпуклый, ясный и краткий вариант этой классификации Аристотеля гласит следующим образом:

«В первом исследовании различных государственных форм мы различили три правильных строя: монархия, аристократия и полития, и три отклонения от них: тирания от монархии, олигархия от аристократии и демократия от политии». (Аристотель. Политика. 1289 а, 25).

Аристотель поясняет, что самая лучшая форма, то есть монархия, трудноосуществима, и встречается крайне редко, ибо почти невозможно найти необходимого для этого во всех отношениях хорошего человека. То же самое можно сказать и про аристократию. Посему из трех правильных, то есть, хороших политических режимов, лишь третий является сравнительно легко достижимым на практике, ибо на самом деле он является комбинацией, или смесью элементов всех трех хороших режимов с элементами двух искаженных режимов - олигархии и демократии, но без тирании. Исторический анализ всех режимов приводит Аристотеля к убеждению, что чаще всего этот третий хороший политический режим - полития или республика является смесью аристократии, олигархии и демократии, а иногда также и монархии.

Обратите внимание, что три правильные формы политических режимов имеют своей функцией и задачей общее благо всех граждан. В зависимости от того, кто стоит во главе политической власти, эти правильные формы являются монархией, аристократией или политией. В монархии правление принадлежит одному человеку, в аристократии немногим, а в политии многим. Однако, во всех этих трех случаях, все те, кто возглавляет эти три формы, действуют на благо всех граждан, а не на благо самих себя. Здорово, да? Во благо не самих себя! И явно это должно быть не на словах, а на деле, правда?

Когда же эти три вида правления не действуют на благо всех, а в первую очередь на благо самих носителей власти, то в таком случае власть одного, то есть монархия извращается в тиранию, власть немногих - аристократия извращается в олигархию и власть многих, то есть полития, извращается в демократию. Вот, что такое демократия на самом деле. И вот, приблизительно три века спустя после него, римский политик и писатель Цицерон перевел на латынь только лишь один из этих шести терминов Аристотеля, а именно название третьей правильной политической формы, Цицерон перевел его латинским словом «республика», что буквально означает - «общее или публичное дело», являвшимся одновременно и одним из названий Римского Государства. С тех пор, во всех переводах Аристотеля употребляется именно это латинское слово, наряду с другими пятью сохранившимися греческими названиями остальных политических форм. Причем эта подмена греческого слова «полития» латинским словом «республика» происходит до наших дней не только в латинских языках, но также и в германских и славянских. Такая подмена одного из шести терминов со временем явилась поводом и для других подмен и даже подлогов во всей этой системе политической терминологии, с целью идеологических манипуляций. Смешно, но слово «политик» осталось при этом неизменным!