Евангелие рукотворных богов

Примерно через месяц глубоко под землей, под слоем оплавленного камня окончательно придет в себя существо с обожженной маской вместо лица и кровоточащими культями вместо конечностей. Оно тщетно попытается разлепить покрывшиеся кровавой коростой веки и с ужасом осознает всю чудовищную безысходность своего положения. Наверное, отчаяние, если ему еще присущи какие-нибудь эмоции, послужит последней каплей, ввергнувшей сознание в пропасть безумия. Иначе чем, как не безумием, объяснить странные видения, образы, посетившие его в последующем, визиты, память о которых останется навсегда.

Первой придет девушка, почти девочка в лохмотьях и странным узором татуировок на предплечьях. Синеглазая и абсолютно неземная.

– Бедный, - скажет она, вытирая слезы, - бедный, прощай.

– Ты уходишь? - подумает существо, - Почему?

– Я должна.

– Останься.

– Я не могу, даже не так - это не в моей власти.

– И мы больше никогда не увидимся?

– Моё проклятье в том, что все, абсолютно все в конце концов приходят ко мне. Все, но не ты.

– Как это?

– Смертные обычно встречаются со мной дважды - при рождении и на одре. Ты же провел со мной слишком много времени и теперь наши пути расходятся. Прощай… Любимый.

– Ты меня обманывала…

Боль стеной огня оборвет мысль.

Вторым будет пес, плод невообразимой мутации - мощное тело на колонноподобных лапах, извивающийся змеей хвост и три головы на топорщащихся загривках.

Правая пасть недовольно зарычит, левая преданно лизнет в подбородок, а средняя лениво зевнет, сделав вид, что ей все равно.

– Ты кто? - подумает существо.

Морды посмотрят друг на друга, потом по сторонам и волчком потащат все тело в погоне за собственным хвостом.

– Зачем ты здесь?

Псина остановится, сжав сразу всеми тремя челюстями кончик яростно отбивающегося хвоста, и посмотрит исподлобья в три пары глаз. Создастся впечатление, что правая голова крайне недовольна непроходимой тупостью, левая относится к ситуации иронично, а средней вообще наплевать.

– Фу! - подумает существо, отчего то вид страшной собаки вызовет ощущения чего-то родственного.

Пес послушно выплюнет хвост и шлепнется на зад с видом благосклонно исполняющей волю ребенка домашней болонки. Некоторое время будет продолжаться взаимное разглядывание, а потом нечто неуловимо изменится за спиной пса. Абсолютный мрак запечатанного огнем подземелья сгустится еще больше и тьма в глубине развалин станет осязаемой. Она начнет сгущаться, наползать и существо, уже познавшее в полной мере безотчетный ужас, отрешенно осознает чуждость, безусловную инородность стремящейся к нему силы. Холодная ненависть. Жизнь, смерть, боги и призраки, нет, то, что парализующее уставится на него из мрака, вообще не будет принадлежать существующему миропорядку.

Пес одним движением вскочит на ноги и развернется кругом. Три головы прижмутся к земле и яростный рык, сопровождаемый тремя клубящимися факелами, освещая пространство, оглушит бессильное существо. Шаг за шагом, звонко клацая челюстями, отсекая выбросы призрачной материи, трехголовая собака загонит чужеродное нечто в дальний угол и, предупреждающе рыча, снова усядется напротив.

– Хорошая собачка, - из ниоткуда появится третий, или это уже четвертый, если считать и Чужое, визитер.

Высокий, худощавый и рыжеволосый человек с маской невиданного зверя, одетый в одну лишь набедренную повязку.

– Как ты? - спросит он.

Если бы у существа остались губы, оно бы искривило их в сардонической усмешке. Гость, не глядя, шлепнется на валяющийся под ногами обломок камня и тот сразу примет вид обсидианового трона.

– Ничего, пройдет.

– Ты-то вообще, кто такой? - подумает существо, почти не надеясь на ответ.

– Ай, - махнет рукой рыжеволосый, - тебе имя надо? А ты свое то помнишь? То-то же! Ну, называй меня, если угодно, Сет, или Ваал, можешь Тифоном, ещё где-то ко мне обращались, как к Локки, именовали Лукавым. Скажу по секрету, - мужчина заговорщицки подастся вперед, - Змий и Прометей - это тоже я. Важны не образы и ярлыки. Ты видишь перед собой лишь персонификацию древней, как мир, силы.

– Какой?

– Энтропия, хаос, революция, свободомыслие - разумный противовес созидательной тирании. Впрочем, тебя ведь не интересует философия. Ты хочешь понять, что произошло?

Если бы существо могло шевелиться, оно бы кивнуло.

– Видишь, - рыжеволосый укажет в сторону трехголовой твари.

Та, совсем по-собачьи, поднимет лапу и помочится на обвалившуюся перегородку, затем усядется и примется в три языка вылизывать собственные гениталии.

– Мое порождение, - гордо заявит гость, - Страж. Сила, неподвластная никому, даже мне, непредвзятая и независимая. Существует предание, что, когда наступит время последней битвы, Фенрир, это одно из его имен, станет убийцей богов и уничтожит мир, - рыжеволосый наставительно поднял палец, - Только не воспринимай гибель, как нечто безвозвратное. Смерть - это очищение, возможность возродиться в более совершенном качестве.

Существо начнет терять нить разговора и гость повысит голос: