Евангелие рукотворных богов

Опущены плечи и висят безвольно мозолистые руки. Труд пропал даром - пока человек занимался каналом, иссяк, высох немноговодный арык. Полю не помочь, семью ждет смерть либо кабала. А слезы прокладывают русла на покрытом пылью лице, формируя горы и континенты. Плачет ребенок, истошно и надрывно, сжимая поломанные статуэтки - ему надоели грубые куклы, его влекут механические игрушки. Змея методично поглощает собственное тело, но хвост её отрастает с такой же скоростью, с какой работают мощные челюсти. Жизнь также, как и раньше, гибнет, сходит на нет и огненной птицей вновь возрождается из пепла.

Память приходит внезапно, как тайнопись, что проступает на папирусе в пламени свечи. Все вновь проносится перед глазами - освещенные электричеством улицы Усть-Кута и черные тени стигийских псов на его мостовых. Я вспоминаю мертвый Иркутск и жар радиоактивных обломков в капище, сооруженном на главной сцене его театра, помню звенящую тишину готовой прорваться плотины Братской ГЭС и стальные воды вечного Байкала, облизывающие грязный берег. Горы - живописные, даже после войны, Саянские хребты и Алтай с его царственной Белухой. Помню бросок сквозь казахскую степь, останки Семипалатинска и забытый всеми поселок Жангиз-Тобе - место дислокации пусковых комплексов баллистических межконтинентальных ракет СС-20 "Сатана". Я, оказывается, много чего помню и никогда не забуду, как не забуду синие озера глаз Богини-Смерти…

Странно, уже много лет я тщетно старался пробудить в себе эти воспоминания, а достаточно оказалось малого - ощущения в руках оружия из того, безумно далекого прошлого. "Корд" - крупнокалиберный пулемет, состоящий на вооружении накануне той войны, любимая игрушка моего напарника Тарана. Я поднял крышку ствольной коробки и привычным движением проверил механизм подачи и запорное устройство. Надо же - руки сами помнят абсолютно ненужную, казалось бы, последовательность действий. Пересчитал патроны - четыре ленты, двести штук калибра 12,7. Не мало для почти пятитысячного противника? Вполне достаточно - бронебойно зажигательная, каждая из пуль найдет себе не одну жертву в этой толчее. Еще минут десять - отсюда прекрасно видно, как втягивается в узкое и смертоносное ущелье чернокожее войско. Есть время поразмыслить.

Теперь я понимаю слова Кэт-Гекаты об одиночестве богов и ответственности за тех, кого спасаешь. Сколько прошло лет после Сумеречных Войн? Ошибаются современные хроники - их было две, не одна, с перерывом в двадцать лет, теперь я знаю. Так сколько? Единого мнения тоже нет - счет времени потерян, но, полагаю, не меньше пяти веков. И я до сих пор жив, мало того - исчезли многочисленные рубцы и шрамы, восстановилось зрение. Упорно напрашивается термин еще из Тогда - регенерация. Откуда такие способности? Рыжеволосый Сет упоминал о целом комплексе факторов. Все наше подразделение было участниками специальной программы, проводимой закрытой государственной конторой "Росген", в которой чертовы яйцеголовые пытались сделать из нас суперсолдат. Надо признать - это у них получилось. Вполне возможно, чего-то они все-таки намудрили. Второе - рентгены, подхваченные во время войны и после её в Иркутске. В совокупности с генной инженерией полученные дозы облучения могли способствовать самым невероятным мутациям. Это все объективные предположения. А теперь метафизика. Яд стигийских псов и долгожительство, как подарок самой Смерти. Вот так-то…

Глупости, конечно, эти откровения - я вовсе не считаю себя богом. И Хранителем, как это принято называть, этого мира не являюсь. Те страшные поступки, которые я творил, нося имя Одан Хан, продиктованы только одним всепоглощающим чувством - ненавистью. Страшные, конечно страшные - я осознавал это тогда и полностью отдаю себе отчет теперь.

Принцы крови, самцы Чужих выжили, как и предполагал несчастный проповедник, до последних дней винивший себя в страданиях всего мира - Большой Брат. Полностью самодостаточные особи, они нуждались лишь в одном - спокойной жизни. После того, как я со своими последователями уничтожил нескольких из них, осевших в различных относительно чистых районах, они пришли к выводу, что защитой от бесноватого маньяка, одержимого расистскими идеями, могут стать только его же соплеменники. Так на всей земле стали возникать очаги людских цивилизаций, взращенные остатками Чужих. О, они умели внушать идеи поклонения высшим существам, утверждая, что несут добро, разум и процветание! И как верещали, когда мои войска брали очередную твердыню, заливая рвы вокруг стен своей кровью и кровью послушников, своих собратьев, пленяли их, а потом эти новые боги попадали мне в руки и зеленоватая слизь их организмов при пытках пьянила меня сильнее любого наркотика. Охота на драконов - вот как это называлось.