Евангелион: фантазия на тему финала

— Чешется, значит — заживает, — наставительно ответила Рэй. — Не три глаза, хуже будет! Потерпи секунду! — она обеими руками схватила Хикари за предплечье. — Вторая, помогай!

Аска вцепилась в свободную руку старосты.

Хикари заморгала, глаза с лишённой пигмента радужкой таращились мимо Аски.

— Свет! Ярко! Глазам больно! Больно! Пустите! — с неожиданной силой Хикари оттолкнула одноклассниц, вырвалась из их рук и подскочила к дверям. Державший барьер Синдзи не успел среагировать, как староста выскочила наружу.

— Крылья! — только и успел напомнить он.

— Заграждение! — крикнула Рэй, поспешно приводя себя в привычный вид.

— Уже стоит.

Мисато и Кадзи были уже совсем близко, когда Пятый вторично пошёл на штурм. На этот раз ему не удалось добраться даже до ступенек — между колоннами ритуальных врат он налетел на невидимую преграду и с коротким воплем рухнул на землю. Мисато вытянула руку и медленно двинулась к святилищу. Пальцы оттолкнуло нечто неосязаемое. Тяжело вообразить, как может отталкивать неосязаемое, но возникшее ощущение было именно таким. Судя по всему, незримый барьер шёл вокруг всего здания, и проникнуть через него было непростой задачей.

Пятый, кряхтя, поднимался с земли. Похоже, бедолага здорово приложился спиной о брусчатку. Ничего, до свадьбы заживёт. Мисато переключилась на хондэн. Там действительно был виден какой-то свет, заметно движение, но никаких голосов, о которых говорил Пятый, не было слышно.

Решётчатая дверь рывком ушла в сторону, и наружу выскочила староста Хораки. Но в каком виде! Мисато похолодела. «Недостаточно убедительные аргументы», да? «Паранойя», да? «Ничего не угрожает», да? А что она теперь скажет руководству? Да чёрт с ним, с руководством! Что она скажет родителям?

Хораки кричала на бегу, но через невидимую преграду не доносилось ни звука. Её глаза — алые, как у Рэй — были расширены от ужаса. Староста натолкнулась ладонью на заграждение, рука соскользнула и на барьере, как на стекле, осталась красная неровная полоса. Но, в отличие от стекла, барьер ничего не задерживал на себе. Полоса уверенно заскользила вниз, не оставляя за собой никаких следов.

— Влипли! — Сорью безнадёжно следила за тем, как её подруга бьётся о невидимый барьер.

— Давай поправим всё, что можно, — предложила Аянами.

— Ладно.

— И про нас не забудь!

— Ла-адно!

— С барьером что делать? — спросил Синдзи.

— Держать! — в один голос ответили девчонки.

— Слушай, Первая, ты можешь её по-быстрому успокоить?

— По-быстрому? Могу стимулировать выброс эндорфинов.

— Давай. А почему у неё глаза красные?

— Только формируются.

— И долго ещё?

— Уже всё. Займись одеждой.

Кадзи и Пятый безуспешно пытались продавить невидимую стену. Мисато критически наблюдала за их усилиями.

— Не волнуйтесь, Кацураги-доно, — раздался позади знакомый голос. — Всё будет хорошо.

— «Не волнуйтесь»?! — взвилась Мисато. — Вы посмотрите на это! — она ткнула пальцем в Хораки и оцепенела.

Кровавые пятна на старосте бледнели и исчезали, лохмотья одежды сами по себе срастались друг с другом, превращаясь в привычную, чистую и аккуратно поглаженную школьную форму. В течение двух секунд глаза Хораки налились привычным карим оттенком. Она вдруг замерла, оглянулась, потом обвела взглядом собравшихся и её губы сложились, как если бы она произнесла: «Упс!»

— Икари-сама, подержите барьер ещё немного, — попросила Софи. — А мы выйдем и побеседуем с Хораки-сан.

— О чём? — напряглась Аска.

— О том, что говорить можно, и о том, чего говорить нельзя. Впрочем, я могу стереть ей память, если хотите. Это будет наилучшим выходом.

— Нет! — твёрдо ответила Аска.

— Я так и думала. Тогда по моему сигналу Икари-сама снимет барьер, и я сотру память у всех остальных, — мико сделала приглашающий жест, пропуская пилотов вперёд. — Прошу.

— Э-э-э… Софи-сан, — позвал её Синдзи, когда они остались одни, — то, что вы сказали в пещере… Это правда?

— Мне незачем лгать! — резко ответила мико.

Мисато молча наблюдала за тем, как из хондэна вышли её ученицы. Вслед за ними появилась Софи. Не обращая внимания на окружающих, Сорью заговорила с Хораки. Судя по жестикуляции, Аска извинялась и смиренно просила прощения. Староста небрежно отмахивалась — пустяки, мол, дело житейское. Аска просияла. Потом заговорила Софи. Её слушали внимательно, время от времени кивая в знак понимания. Наконец мико обернулась к хондэну и приглашающе махнула рукой.

По ступенькам спустился Икари-младший.

— Вы всё слышали, Икари-сама? — уточнила мико.

Мисато встрепенулась и потрогала воздух перед собой. Так и есть — барьер исчез.

— Эй! Секундочку! — властно обратилась она к Софи. — Кто вы? Что здесь происходит?

За спиной жрицы развернулась пара огромных крыльев. Словно состоящие из мириадов мерцающих точек, они переливались светом и производили впечатление чего-то совершенно неземного. Кто-то восхищённо ахнул.

— Не двигаться! — отработанным молниеносным движением Мисато выхватила из сумочки пистолет и прицелилась в мико. Софи взмахнула крыльями.