Эвиас

Джилл подняла подбородок, пристально глядя ему в лицо. Глаза Кэлзеба казались живыми, но все остальное лицо было застывшим и серым, из-за чего по телу Джилл пробежала волна дрожи. Он действительно выглядел как каменный манекен или садовая статуя в натуральную величину, вот только внутри был заключен реальный человек, который пристально наблюдал за Джилл. Она отдернула палец и всей ладонью обхватила изгиб его руки, слегка сжимая. Кэлзеб действительно был твердым.

Цвет его кожи начал светлеть. Джилл почувствовала, как его плоть стала нагреваться. Она отпустила Кэлзеба и быстро отступила. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы снова стать нормальным. Мужчина повел плечами.

— Вот это мы называем слабой оболочкой. Если я буду сражаться в такой форме, то ни одни когти не сумеют навредить моей коже. Поэтому так важно научиться обращаться с оружием.

— Каким образом ты можешь драться, если застыл на месте? Неужели ты просто стоишь, пока кто-то пытается причинить тебе вред, пока он не устанет и не сдастся?

Кэлзеб рассмеялся.

— Я же применил лишь слабую оболочку. Если бы я захотел, то мог бы двигаться, но ты и так выглядела напуганной. Я не хотел, чтобы ты закричала и попыталась убежать.

— Наверное, я бы так и сделала, — призналась она. — Я как будто оказалась в фильме ужасов. Вы, ребята, изображаете статуи, а потом своими движениями пугаете людей до усрачки просто ради удовольствия?

— Нет. Нельзя позволять людям узнать о нашем существовании.

— Значит, я особенная?

— Ты не совсем человек и теперь принадлежишь Эвиасу.

— Я бы заявила, что в наши дни незаконно владеть кем-то, но очень сомневаюсь, что это будет иметь значение для людей, которые все еще живут в пещерах. У меня нет клыков, да я даже ногти не могу отрастить до нормальной длины, так что я как бы хреновый не человек, верно? Раньше я могла похвастаться акриловым покрытием, но уже давно не могу себе это позволить.

— Акриловое покрытие?

— Накладные ногти. Мои настоящие тонкие и ломкие. Другими словами, у меня нет когтей. Даже близко нет.

Он посмотрел на руку Джилл, а затем перевел пристальный взгляд на ее лицо.

— Какой смысл в фальшивых ногтях?

— Они очень красивые, а еще я чувствую себя девчонкой. Не суди меня, садовый камень.

Кэлзеб выгнул одну бровь.

— Садовый камень?

— Мне нравится давать людям прозвища. С этого момента я буду называть тебя только так. Когда ты был серым, то выглядел, словно тебе самое место на чьем-то заднем дворе вместе с другими садовыми статуями.

— Статуи совершенно безвредны. А я нет. Знаешь ли ты, как молодые гар-ликаны учатся охотиться?

— Рассказывай.

— Мы забавляемся игрой под названием «схвати добычу». Кто-то из нас показывается животному, пугая, а потом мы даем ему шанс убежать. Затем мы высоко взлетаем, кружим вокруг зверя и пикируем с неба, чтобы схватить жертву. В детстве я прекрасно справлялся с задачей, но сейчас, когда я нахожусь на охоте, от меня вообще ничего не может ускользнуть.

Кэлзеб и так пугал. Однако Джилл не собиралась показывать свой страх.

— Обычно я не озвучиваю людям, какое прозвище придумала, но теперь мне плевать, даже если оно тебя расстроит. Может, ты захочешь избавиться от меня и отвезешь домой, чтобы избежать моего влияния на твою подругу.

— Ясно. А как ты назвала Эвиаса?

— Крылышки.

Он усмехнулся.

— Ты очень забавная, Джилл.

— Но я вовсе не хочу быть такой.

Эвиас вернулся. Он надел белую рубашку с длинными рукавами, которая выглядела так, словно он совершил набег на гардероб костюмеров на съемочной площадке пиратского фильма. Рубашка сидела на нем довольно свободно, ворот был расстегнут, открывая часть груди. Сапоги казались военными, черными, а к поясу был пристегнут меч. Джилл посмеялась бы и подразнила любого другого мужчину в подобном наряде, но Эвиас выглядел потрясно. Наверно, он остался бы сексуальным в любой одежде. И это ее тоже возмущало.

Кэлзеб достал из заднего кармана сотовый телефон.

— Я посмотрю, смогут ли Фрай или Чез составить компанию Джилл. Они дружелюбны к людям и преданы нам.

— Нет, — Эвиас подошел и схватил Джилл за руку. — Я возьму ее с собой.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Я тоже, — она согласилась с Кэлзебом и попыталась вырваться из хватки Эвиаса.

Он еще крепче сжал ее руку.

— Я не спущу с тебя глаз. Ты хочешь выжить?

Она перестала вырываться.

— Да.

— Тогда держись ближе ко мне, — Эвиас положил ее ладонь на сгиб своего локтя. — Твое место рядом со мной. Вот так.

— Черт подери, — проворчал Кэлзеб. — Ты же знаешь, насколько быстро распространятся слухи. Как только они учуют человеческий запах, то решат, что ты выбрал Джилл в качестве сосуда для размножения. В этом случае их возмутит тот факт, что ты позволил ей выйти из своих покоев. Некоторые обидятся, что она не закована в цепи.

— Сосуд для размножения? Ты только что назвал так меня? — возмущенная, она впилась взглядом в Эвиаса. — Это то, о чем я думаю? Еще я услышала слово «закована». Даже не думай об этом, крылышки.