Эволюция потребления. Как спрос формирует предложение с XV века до наших дней

Уличные танцевальные площадки и дансинги стали настоящими камнями преткновения в спорах о свободном времени. Такие американские реформаторы, как Джейн Аддамс, чувствовали, что пытаются выиграть невероятно сложную битву. Конечно, кинотеатр и магазин сладостей за углом привлекали подростков гораздо больше, чем школьный концертный зал. В Нью-Йорке 95 % детей играли на улице. Исследование, проведенное в 1909 году в Нижнем Ист-Сайде, показало, что в районе, занимающем всего лишь одну треть квадратной мили между Восточной Хаустон-стрит, Гранд-стрит и Суффолк-стрит, расположено 188 магазинов и ларьков со сладостями, 73 магазина содовой, 9 дансингов и 8 кинотеатров. Там же располагались 9 синагог и церквей, один полицейский участок – и ни единой детской игровой площадки. Если бар был «клубом бедняков… то магазин сладостей и мороженого можно было смело считать клубом детей». Здесь они социализировались и развлекались. В магазинах сладостей стояли игровые автоматы и разыгрывались лотереи. Агентства по защите детей постоянно повторяли, что сладости и азартные игры нередко вынуждают детей заниматься воровством и закладывать свои школьные учебники. Улица словно призывала совершить преступление; лишь в 1920-е годы, когда машины окончательно завоевали улицы, юные разносчики газет ушли из центра города. Отчасти в том, что дети буквально жили на улице, была виновата перенаселенность городов. Дом был уже не «милым домом», а скорее «логовом, где можно поспать и поесть», как выразился секретарь Комитета охраны детства города Нью-Йорка[541]. Поэтому подростки искали приключений на улице.

Однако преступления совершали не только бедные. Досуг стал темой ожесточенных споров именно потому, что молодежь из богатых семей нередко представала перед судом. Одно исследование в Кливленде обнаружило, что часто преступниками становятся дети недавно разбогатевших родителей. «Внезапно приобретенное благополучие позволило их детям получить неожиданный доступ к комфорту, деньгам и свободному времени». Такие молодые люди желали напрочь отказаться от «патриархального семейного контроля». «И единственное, чего бы им хотелось, – это производить яркое впечатление на “толпу”. Они… символизируют новую социальную норму, позволяющую сходить с ума». Чаще всего звучало беспокойство о том, что молодые люди оказывались ночью не дома. Появлялись уличные банды. Девушки гуляли без сопровождения. Леди из семей с хорошим доходом проводили от двух до пяти часов в день, занимаясь домашними делами, однако по будням они тратили от четырех с половиной часов на прогулки и кино, а в выходные на это уходило целых семь часов. «Часто они встречались в это время с молодыми людьми». Леди в седьмом классе ходили кататься на коньках и уже имели сексуальный опыт. Некоторым из этих девушек приходилось отвечать за свое поведение перед судом. В исследовании говорилось, что именно «благополучные» районы являются наглядным примером «одной из наиболее серьезных ошибок в организации свободного времени»[542].

Любовь к танцам породила новые страхи. В самом начале XX века танцы стали одним из наиболее популярных видов досуга, уступая лишь чтению. Дансинги и танцевальные академии появлялись то тут, то там. Главными посетителями были девушки в возрасте от 16 до 21 года и молодые парни чуть старше. Шесть групповых танцевальных уроков стоили один доллар. В 1919 году в Кливленде, городе с 800 000 жителями, было 115 дансингов. Два из них, расположенных в Луна-парке и пляжном парке «Евклид», на берегу озера Эри, продавали свыше 120 000 билетов в неделю. В приличной танцевальной академии запрещалось танцевать «дикие танцы», то есть «обниматься, вертеться и болтать» во время танцев[543]. В «Евклиде» танцы проводились в соответствии с «самыми строгими правилами пристойности». Можно было танцевать только шотландку, вальс и тустеп. Если парам вдруг вздумывалось добавить какие-то па от себя, их просили покинуть зал. Проблема заключалась в том, что во многих дансингах продавали алкоголь. Например, в половине дансингов Манхэттена можно было купить ликер. Многие танцевальные академии сдавали в аренду свои залы. «Особенно нежелательно» было, что «бывалые девушки и развратные парни оказывались рядом с еще невинными девушками и парнями». «Случайные знакомства» становились обычным делом. Чтобы подобное происходило как можно реже, власти Кливленда выступали за увеличение числа инспекторов в дансингах, а также настаивали на том, чтобы молодежь посещала танцы в компании «бдительных и мудрых сопровождающих». Предполагалось, что последние должны контролировать не только танцевальный зал, «но и близлежащие улицы»[544].

После Первой мировой войны власти стали тратить еще больше средств на организацию досуга горожан.