Евреи-партизаны СССР во время Второй мировой войны

Вернувшись в Маневичи, я рассказал об этом своим родственникам, но они не поверили. Почему? Они не слышали никакой стрельбы.

Моя тетя, Перл Плиатч, уговорила меня поехать с ней, чтобы посмотреть на рвы и узнать правду. Два ее сына, мои двоюродные братья Шломо и Иегуда, погибли во время этой акции, и я помню, что это был субботний рассвет; мы тогда прокрались и пошли посмотреть, где произошло убийство. Это было ужасно. Земля была вздыблена, и кровь лилась по поверхности ручьем.

Моя тетя потеряла сознание. Я привел ее в чувство. С разбитым сердцем мы вернулись назад, уверенные, что наших сыновей, отцов и родственников уже нет в живых.

Хотя мы не держали трагедию в секрете и всем об этом рассказывали, многие нам не верили и жили надеждой, что их мужья, сыновья и отцы живы.

Немцы посылали еврейских шпионов в Юденрат, группу еврейских лидеров в окрестных городах, с лживыми рассказами о том, что они видели своих родственников работающими на заводах или на железнодорожных путях. Они предлагали всем отправлять посылки с едой и одеждой; многие семьи поверили в это и фактически отправили вещи немцам. Немцы делали это для того, чтобы успокоить общество и не дать людям организовать какое-либо сопротивление. Так оно и произошло. Весь город был убит немцами, и их могилы можно найти за пределами Маневичей. Мы никогда не забудем, как варварски были убиты наши друзья и семьи.

1 февраля 1951 года

Ликвидация евреев в селах вокруг Маневичей и наш побег в лес

Бесчеловечное обращение со стороны украинской полиции сделало жизнь в Маневичах невыносимой.

Я планировал бежать в подполье вместе со старостой деревни Череваха, но я потерял с ним связь, он был убит немцами как советский шпион. В связи с этим я решил перебраться из Маневичей в Лишневку, где жила моя семья.

Там жить было легче, потому что не приходилось ежедневно сталкиваться с полицаями, но ситуация все равно оставалась плохой. Полиция из соседнего села Карасин часто приходила терроризировать еврейские семьи.

Лишневка была небольшим городком, где до Первой мировой войны проживало около 200 евреев. После войны евреи из Лишневки расселились по окрестным городам, однако шесть семей вернулись обратно.

Они зарабатывали на жизнь за счет магазинов, свободного предпринимательства и всего того, чем можно было торговать. Несколько семей зарабатывали прядением шерсти, еще одна семья занималась кузнечным ремеслом. Все они имели детей, которых было около 40. У детей был учитель, с которым они занимались. В шаббос и будние дни всегда был миньян (кворум), а шул (синагога) находился в доме Якова Арье Голда, благочестивого еврея. Он также читал Тору и делал обрезание.

Евреи из окрестных деревень приходили сюда на Высокие Святые дни. До гитлеровской оккупации отношения между ними и крестьянами были дружескими; затем ситуация быстро изменилась к худшему. Крестьяне с нетерпением ждали того дня, когда их соседи-евреи будут уничтожены.

За две недели до Рош ха-Шана 1943 года, в прекрасный летний день, пришло известие, что немцы забирают евреев из Карасина, села по соседству. Зная, что после этого придут к нам, я и другие молодые люди в Лишневке разбежались по окрестным лесам. Нас было 21 человек в возрасте от 15 до 30 лет.

Проведя день в лесу, вечером мы вернулись в село, чтобы узнать, что случилось с остальными нашими семьями. Мы узнали, что немцы в тот день в Лишневку не пришли, а наши родители и маленькие дети ждали своей участи, зная, что завтра она обязательно настанет.

Мы решили вернуться в лес, и пока мы лежали в укрытии, ожидая рассвета, дверь вдруг открылась и меня позвали по имени. Я узнал голос Шимона (Чунека) Вольпера. Я ответил ему, и он сообщил, что ищет меня и хочет открыть мне секрет. Он сказал, что Иосиф Цвейбель из соседнего села Грива пришел к нему с крестьянином и хотел, чтобы мы присоединились к партизанам. Он не знал, что делать, и хотел, чтобы я встретился с ними и принял решение. После встречи с ними выяснилось, что крестьянин – это бывший староста Гривы, который все это время находился в подполье и с которым Цвейбель тайно поддерживал контакт.

Приняв решение уйти с ними в подполье, мы сразу же отправились на поиски остальных и взяли их с собой. Кузнец и его семья не присоединились к нам, потому что он был нужен украинским крестьянам в деревне и они обещали объяснить это немцам.

Иосиф Цвейбель предложил нам, поскольку у нас не было ни еды, ни одежды, остаться до следующего дня, чтобы конфисковать у крестьян все, что получится, и таким образом группа под моим командованием осталась спрятанной в укрытии. Другую группу я отправил в лес, чтобы они захватили все что смогут.

На вторую ночь мы решили встретиться в установленном месте за Лишневкой, но немцы уже были там. Они забрали всех евреев и, видя, что больше половины не хватает, пригрозили убить всех на месте, если остальные не найдутся. В конце концов они забрали всех с собой в Маневичи, оставив кузнеца с семьей и дав ему 24 часа, чтобы он нашел пропавших и привел их в полицию, которая ждала нас в селе.